Не верится мне, чтобы ты хотел
По кумушкам своим рассоплить песни.
Их над тобой лишь Собинов не пел,
Когда берёзок дохлых хоть воскресни.
Однако не пропали А, И, Бэ,
Успев запудрить сединою букли,
Но провели к спасенью по трубе
Иерихона остальные буквы.
Не вечно в бога шумного играть,
Обрушив стены ради разговора,
И после долго звуки загружать
В осеннее простуженное горло.
Что нас роднило? То же, что и всех,
Пещерных улыбающихся типов,
Когда идешь по Геловани вверх,
В кулек стиха конфет себе насыпав.