О, этот ненавистный голос.
Изнутри, снаружи или где он, в сущности? Неважно.
Он просит, призывает, требует на ломаном бумажном
Прервать молчание и выпустить хоть что-нибудь на волю.
Ну что же ты, родной? Ведь я не спорю.
Тупым пятном маячит боль на зыбком стыке меж двух миров.
В одном из них застряли жалобные крики из детских снов.
Я абсолютно сумасшедший и свободен от гнета слов.
Мне не принять того, кто к жизни годен и с бурной радостью ступает по ступеням
Жестокой лестницы, где каждый нерв разменян на страсть, реализованность и счастье.
Прости, но даже ты здесь не имеешь власти.
И это долгое мгновение сжимая, я понимаю, что уже близка черта.
Что есть не май во мне, а я в проклятом мае.
А за чертой простая красота.
И это ты мне здесь безумие пророчишь?
Заткнись. Я жду, когда из центра беспощадной ночи прорвется пустота.
А я поймаю.