Я искала себя столько лет, запинаясь,сшибая корни деревьев,
Раздвигая кустарник, травинки, проваливаясь в канавы,
Столько обуви истоптала, ходя вдоль берега, слепо поверив
Первому встречному лодочнику у переправы.
Он меня потопил; распустил мои нежные косы,
Бросил рыбам на корм; и надежды ушли за борт
Одного не учел, что Настасьей назвали не с бухты-барахты просто:
Я воскресла из мертвых, выплыла кролем, возвела форт.
После был генерал; я готова была сдаться тут же,
Чтоб он руки холодные грел в рукавицах своих,
А ему был без пользы мой форт, понимаете, не нужен.
Он шагал на восток, отмахнувшись от робких чужих.
Снова смерть, воскрешение - феникс следит неустанно,
Я, израненная и без сил, вышла вдруг на тропу,
А по ней странник мерил шагами всю твердь непрестанно,
Одиноко одной, а с попутчиком легче, на всю стопу.
Побежала с последними силами - так,что хоть верь-не верь...
Оказалось, нам в разные стороны;та дорога
Запрещала таким как я наслаждаться ей.
Но, поняв и приняв, я спокойно села у стога.
Не надеясь, не веря в чудо, не думая ни о чем...
Вдруг в ночи благовестной явился всадник безликий,
Молча взяв меня, тронул лошадь стальным свистком-
До сих пор они мчатся сквозь жизнь, вторит им ветер дикий.
И я счастлива с ним, огонёк наших душ не померкнет,
Эдельвудово дерево - мы друг за друга горой,
Его тоже топили не раз, но теперь он огонь низвергнет-
Своим трепетом жизни даст миру великий бой.
И порой, пусть немного,-вброд речка иль залежи торфа,
Мне плевать - потому что ни лодочник, ни генерал
И не путник- ни сделали вместе столько,
Сколько всадник безликий своей силой мысли создал.
Мне не жаль, что стихи получаются криво (не то что раньше),
Я есть счастье, и он есть счастье , а это что?
Это то, о чем не плачут , слагая рифмы и панчи ,
Это то, о чем с улыбкой через плечо