Что такое везение, объяснять никому не нужно, но почему язык обозначает это явление именно так, вряд ли все ответят одинаково? Вероятно, у многих слово ассоциируется с попутным транспортом: «повезло» – значит, какой-то участок жизненного пути мы преодолели быстрее, чем рассчитывали, на некоей «метафизической попутке». По крайней мере, у меня рисуется именно такой образ. Тех, кого судьба частенько подбрасывает до пункта назначения, мы называем везунчиками, им везёт чаще, чем остальным.
Но какова истинная этимология слова? И могло ли оно сформироваться подобным образом? Почему-то Интернет не дает мне ответа на этот вопрос.
Думается, что лексема «везение» появилась тогда, когда первоначальный корневой смысл был утрачен, и язык прилепил это слово по принципу созвучия к другому корню, в данном случае – к «во(е/ё)з». В древнерусских текстах, там, где мы бы сказали «везение», встречается слово «вазнь»: «Бяшетъ бо и самъ ловечъ добръ, хоробъ..., понеже далъ ему Богъ вазнь не токмо и на одиныхъ ловехъ, но и во всемъ» (Ипатьевская летопись, 1287 г.). Другой источник гласит: «Умомъ возможно вазни приискати, вазнь же оума не приобретаетъ» (Эту максиму на современный язык можно переложить в том смысле, что «Ум способствует везению, но везение ума не прибавляет». Были и другие поговорки: «Мне бы каплю вазни, нежели бочку ума». Ср. с современным «Дуракам везёт».).
Тот же смысл несло и старославянское слово «вазньство»: Пръси приидоша к реце, уже прошедшю Александру, и не могша преити, въратишася; река бо непроходима бяше всемъ чловекомъ. Пръси же повидаша Дарьеви Александрово вазньство».
Прилагательное «вазнивый» значило «удачливый, счастливый»: «Бяше же Александръ вазнивее отца своего Филиппа и абие на великыя дела окушается. Или: «Бе же Василко лицемъ красенъ, очима светелъ и грозенъ, паче меры храборъ, на ловехъ вазнивъ, сердцемъ легокъ» (Новгородская летопись, XIII век.).
«Чъто есть вазнь, и лепо ли есть крьстьянину исповедаати вазнь?», – так стоял вопрос в начале распространения христианства на Руси. Ответ: «Вазнь убо отъ елинъ наричеться, еже есть бесъ промысла строи мирови, крьстьяны иже бога исповедае, строяшта и промышляюшта о всем, аште ли и тъ исповедоваетъ вазнь, то отъпадаетъ крьстянскааго учения». Из этого отрывка следует, что «вазнь» – во-первых, слово греческого происхождения, а во-вторых, им нарицается удача, успех, достигаемый при помощи нечистой силы.
В старобелорусском лексиконе «вазнь» – «злость, гнев; разлад, вражда». Связь с нечистой силой более выпукла, а с «удачей» полностью утрачена.
Таким образом, первоначально «везение» никак не было связано с действием «везти», но со временем, утрата начального этимона привела к тому, что мы стали воспринимать удачу как «везение», некий «автостоп».