Зато слова все слышались трёхкратно.
Их, видно, повторяли для того,
Чтоб тот, кому они предназначались
Не спутал ненароком ничего.
Твердь властно и сердито проскрипела:
«Надеюсь, что настал тот «звёздный» час,
Когда одна из вод заговорённых
Сумеет осчастливить видом нас.
Для этого ты должен дать согласье
Себя на части ровно поделить.
Семь, из которых, станут вновь твоими,
Восьмой придётся мне тебя лишить.
Она позволит девушке согреться,
Чтоб даже поостывшая вода
Её ласкала, а не холодила,
И лёд души растаял навсегда.
До времени ты поделённым будешь.
Восьмую часть ты сможешь возродить,
Любовью наполняя своё сердце.
Она способна вновь соединить
В единое, что будет мной разбито.
Условия, конечно непросты…
Однако только эта часть восьмая
Царевне даст ту малость теплоты,
Что ей, к несчастью, долго не хватало.
Гарантий на успех в дальнейшем нет.
Любовь в сердца не я, увы, вселяю…
Решайся и быстрее дай ответ».
Конечно же, такого поворота
Событий, наш герой не ожидал.
Он должен был сдержать, бесспорно, слово,
Раз выполнить его пообещал.
И отступать нельзя, хотя возможно,
Его деленье может погубить,
Но он же знал, что движется к невесте,
Которую мечтает полюбить,
А значит, чудо может совершиться
Во благо и на радость сразу всем.
И если это так, то дав согласье,
Он не рискует, в общем-то, ничем.
Но как продлятся поиски при этом,
Представить он, конечно же, не мог.
Неужто, станет жалкими ручьями
Сильнейший и красивейший поток?