Нина Ильиных
Лауреат второй степени в номинации "Русское поле"
Все ждали Саньку… Ну понятно: мать с отцом в первую очередь, и конечно же, его первые друзья: Паха и Диман.
Все трое работали вахтовым методом далеко от села. Вахта есть вахта – с нее не сбежишь и раньше времени домой не приедешь. Так случилось, что вся эта троица никак не могла собраться вместе: один дома, другой уже уехал, а третий еще не приехал. А тут – на тебе… Паха с Диманом дома и вот-вот должен приехать Санька. Конечно, у всех у них где-то в заветном местечке, тайком от матерей, есть свой уголок, в котором свернута, на всякий случай, хрустящая бумажка с водяными знаками. Но это не самое главное. Главное, что увидятся, наговорятся (а поговорить есть о чем). Есть чем и хвастануться, и о чем задать друг другу кучу вопросов.
Май в этом году стоял обалденный: земля ожила после зимней спячки, черемуха была вся белая от цвета. Соскучившиеся за долгую зиму молодое тело просило тепла, хотелось сбросить надоевшую робу и умчаться в места детства, где так хорошо… Все продумано до мелочей: готов мангал, подтехничено авто, даже картошка и сухие дрова загружены в багажник…
Саньке дали побыть дома только два часа…
Мелькнули палисадники, отскочил в сторону горластый петух, легкая пыль не успела осесть на дорогу, а они уже пересекли старый деревянный мост через Сузунку и не заметили, как подъехали к бору.
«Пацаны, стойте, - заорал Санька, - красота-то какая, пацаны!»
Вся поляна около бора была нежно-голубая. И здесь, и там, и везде было море незабудок, как будто матушка-земля, всю зиму хранившая в себе краски, выплеснула огромную порцию синевы. Санька выскочил из машины, на ходу скинул кроссовки и побежал по голубому полю. Он широко раскидывал руки, вертел головой, наклонялся к цветам, ворошил их ладонями, а потом жмурился и улыбался, нюхая пахнущие этой синевой руки. Они пахли нежностью и чистотой, и чем-то еще далеким, далеким и родным. Цветов было так много, и так часто росли здесь незабудки, что невозможно было поставить ногу, чтобы не примять эту прелесть. Щемящий душу запах заставлял замереть на секунду и снова глубоко вздохнуть, но, как ни дыши, не напьешься этой свежести. Хотелось бесконечно впитывать эту нежность, окунуться, отмыться от городской суеты, от всей уже надоевшей взрослой жизни…
Сашка все шагал и шагал, как журавль на длинных ногах, по этому чуду, а потом взял и упал на спину, разбросал руки и ноги: «Пацаны! Смотрите, я лежу в небе!»
И вправду было так. Сашка лежал на спине и глядел вверх – там было послеобеденное голубое небо. Поворачивал голову вправо и насколько хватал взгляд, от самого лица до горизонта все было голубо: цветочная поляна была так велика, что сливалась с горизонтом. И влево голову повернешь – то же самое. Будто и не было другого цвета у земли. И такой стоял запах! Нет, ни один парфюмерный отдел в самом лучшем магазине не мог иметь такого запаха. Да и красок таких тоже нигде нет. Он закрыл глаза… Все проблемы куда-то исчезли, стало так легко и хорошо…
Негромко просигналила машина: пацаны понимали его и боялись помешать, но надо ведь ехать…
А Саньке хватило тех минут, чтобы порадовать себя и вдоволь напиться этой нежностью до следующего раза. Он осторожно встал и, пока шел к машине, все ласкал и ласкал свои ладони этим «небом»…