1.
*
Свою географию завуч преподавала сухо и скороговоркой, я сразу эту географию не полюбила. Окончательно оформилась моя нелюбовь к географии, когда я на первой же Контурной Карте этой географической изобразила Альпы в Африке, там линия побережья была похожая. Это был какой-то такой урок, на котором, в результате некоей накладки, занимались вместе сразу два параллельных класса: мой и моей новой подружки Риммы Крафт. Мы с Римкой сидели вместе на первой парте и трудились над Контурными Картами, и когда Римка, любившая и знавшая географию, заглянула ко мне в Карту, она сначала пришла в ужас, а потом начала ржать. Римка с увлечением зубрила названия каких-то крайних северных и крайних южных точек на материке, какие-то мысы, проливы, горы, мне интерес к этому её занятию был недоступен.
В Московскую Городскую Люблинскую Гимназию мы с Римкой поступили вместе в 8й класс на филологическое направление; правда, в 9м классе Римка перевелась на географическое-экологическое. В 10м, что ли, классе мне была в дуб непонятна органическая (как, впрочем, и вся остальная) химия, так после Римкиного объяснения параграфа я всё поняла. Другие параграфы Римка мне объяснять отказалась, так что в итоге именно органическая химия оказалась единственной, в которую я врубилась.
С Римкой мы познакомились в 5м или 4м классе в автобусе на экскурсии по Золотому Кольцу России. Римка подсела ко мне в пАру и сказала, что с тех пор, как мне перед общей Линейкой вручали похвальный лист за отличное окончание учебного года, она захотела со мной познакомиться.
Дальше оказалось, что мы обе любим книги Крапивина, которые мне прилежно, пока я не прочитала их все, давал читать папа; и обе одержимы крапивинской страстью к путешествиям и приключениям. Может быть, на почве Крапивина Рмтка и полюбила свою географию. Герои Крапивина её тоже любили, и ещё часто ходили в кружкИ мореплавания. Но это же было совершенно другое дело, там, например, мальчик лет 11ти случайно подружился со старым писателем, писавшим историю путешествий Крузенштерна. Писатель читал главы из своего романа заходившему к нему в гости мальчику, и мальчик проникался этой историей. Я бы, может, тоже прониклась морскими и географическими историями, если б нам их рассказывали на уроках географии. А так, уже совершенно окончательный последний гвоздь в гроб моего возможного интереса к географии вбил случай, когда я озвучивала на географии свой реферат. Наверное, я непроизвольно, притом гипертрофировано (оказывается, это было возможно!) копировала географичку; во всяком случае, свой реферат я пересказала сухой скороговоркой, наверняка никто ничего не понял. Это мне поставила на вид географичка, наградив меня не то 3кой, не то 4кой; во всяком случае, моя неприязнь к географии после того случая оформилась окончательно.
Римка жила в пяти минутах ходьбы от школы, у так называемого в районе "Старого Универсама". Мы гуляли с ней по всему району, в частности, около моего дома, а также вокруг школы и около Римкиного дома. Римка тоже, как я, за собой не очень следила, была ниже меня, в постоянной своей дутой красной куртке (мы с ней в основном проводили время после уроков, шатаясь по нашему и прилегающим районам), и страшно деятельная. Свои каштановые волосы она забирала в хвост, и говорила всегда такой скороговоркой, что первое время я с трудом её понимала. Она быстро стала "старшей" в нашем тандеме, всегда она, а не я, предлагала и придумывала, куда идти и что делать.
У героев Крапивина, вроде как у Тимура с его командой, всегда было какое-нибудь тайное место, где они встречались и хранили свои секреты (допустим, чердак или заброшенная мастерская), или у них бывала другая тайна - допустим, раскопанный в бабушкиных шкафах Ковёр-Самолёт. Римка рассказывала, как в младших классах она с компанией привела в порядок раздолбанный корпус какого-то Запорожца, что ли, стоявший в её дворе. Компания планировала устроить там Штаб. Но облагороженный Запорожец тут же понадобился своему хозяину, которому раньше до него не было никакого дела, и компания осталась без штаба.
В 6м классе Римка ужасала меня своими проектами, в ответ на которые я неопределённо мычала. Не хотелось обижать подругу таким уж прямым отказом, но и проекты были запредельны в своей фантастичности. Римка, например, на полном серьёзе предлагала дать бутылку завхозу какого-то объекта... ЖЭКа, что ли... Чтобы он нам выделил помещение. В этом помещении, далее, мы откроем подпольное казино, и у нас будут деньги. Или ещё - помню, Римка в тот раз страшно злилась на моё неопределённое мычание - предлагалось украсть у родителей паспорта. Накопить денег, и купить на имена родителей участок земли в Подмосковье. Там можно будет тайно отдыхать по выходным, построив для этого себе шалаш. Самым невинным проектом, в котором я участвовала охотно, было устроить постоянное место встречи на острове посредине одного из районных прудов. Там можно как-нибудь так всё организовать и облагородить, соорудить из земли и досок седушки и выкопать тайник. Насчёт тайника я рассуждала особенно охотно, но, договорившись, что тайник можно выкопать, а потом прикрыть землёй, мы с подругой так и не придумали, что же в этот тайник положить.
Ещё мы тайно от взрослых лазали с Римкой через чердак на крышу Римкиного дома, на которой сидели на краю, свесив с неё ноги, и любовались на район.
Я вспоминаю
Едреню-феню
Как можно было это всё забыть за дверью
Ключи от дома
Чехол с гитарой
Кусочек хлеба, покормить голодных птиц.
А впрочем, клёво, что так вышло, я сижу на крыше, пялюсь в панораму...
И наше солнце закатилось на ночь глядя неспроста не в ту канаву...
Спи, братишка, я не знаю, почему мы все такие...
Спи, братишка, я не знаю, почему мы все другие...
"Пилот"
*
Римка отдыхала летом у бабушки в Тарусе, и всё звала меня приехать, по принципу того, что это - памятные места Марины Цветаевой, стихами которой мы с Римкой обе восхищались. Это наверняка можно было организовать; но я на тот момент уже так наслушалась о подпоенных завхозах и украденных документах, что непроизвольно на любое Риткино предложение отвечала невнятным мычанием, не отвечая ни "да", ни "нет". Из-за этого в цветаевскую и Риткину Тарусу я так и не съездила.
Кажется, именно там в Тарусе Римка с тамошней своей тарусской компанией нашла старую неизвестно куда ведущую странную пещеру. Римка говорила, что можно было, конечно, взять фонарики и что там ещё надо и обследовать удивительную пещеру, но они побоялись, вдруг что-нибудь где-нибудь обвалится. А как я думаю, спрашивала меня Римка по осенней, яркой, красочной дороге в Гимназию - как я думаю, надо ли было пойти в пещеру, и пошла ли бы я сама. Я ответила, что обязательно пошла бы.
Во дворе Римкиного дома, около похожей на голубятню небольшой бытовой постройки, Римка предложила закрепить нашу дружбу навечно, принося клятву и капая при этом на руки горячим стеарином. Идея понравилась, но почему-то мы так её и не осуществили.
Во дворе старой школы была ещё одна хозяйственная постройка, пониже, чем в Римкином дворе, метра два высотой. Мы залезали на неё и на спор, что не испугаешься, прыгали с её крыши вниз, в чахлую и какую-то замученную траву.
Римка считала, что я несовременна, и пыталась меня образовывать. Например, один раз она притащила ко мне в гости видеокассету с каким-то модным боевиком. Не знаю, где она взяла именно этот боевик - ведь есть же, наверное, и нормальные. Два часа просмотра в этом боевике терпел крушение корабль, волны перехлёстывали через борта, ломались мачты, слышались крики и страшный грохот. Вдруг на полминуты примерно грохот с криками прекращался, становилось аномально тихо, и по порушенной палубе в этой тишине бегала чья-то ручная обезьянка. Потом всё шло по новому кругу. Я сказала тогда Римке, что никакого захватывающего сюжета я в её образовательном боевике не увидела; а если хочется послушать грохот, можно бесплатно (у нас были школьные проездные) спуститься в метро.
*
Однажды мы - кажется, без Римки тогда гуляли, с некоей такого же, как Римка, небольшого роста Юлей с не запомнившейся мне фамилией точно, а вообще нас там было человек пять. Мы гуляли вдоль Москвы-реки, в то время, в моём 6м классе, там ещё не было парка, а было глинистое месиво берега; мы лезли куда-то по этому месиву и смотрели на пришвартованные к берегу кораблики и баржи. Один кораблик мы осматривали особенно подробно; и вдруг из этого кораблика вышел мужик, и предложил устроить нам экскурсию по кораблю. Из пяти человек нас ни одной не оказалось здравомыслящей личности, вспомнившей бы наставления родителей, что с незнакомыми мужиками... на экскурсии по кораблю... ходить не надо. И мы потащились на экскурсию. Мужик оказался нестрашный, всё нам на корабле показал, познакомил с женщиной-коком, и пригласил приходить в любое время. Но мы больше так никогда и не пришли.
06-09-2019