(посвящается светлой памяти русского поэта Ивана Баркова)
1
Забытый дьяволом и богом,
Кумир всех местных алкашей,
Жил в ту тургеневскую пору,
Пропойца, Веников Андрей.
В борьбе дворовой преуспевший,
Солидный пост он занимал,
Помойных баков князь светлейший,
Пустых бутылок генерал.
Великий сын своей эпохи,
Он видел мир через стакан,
Где люди скачут словно блохи,
Где каждый третий в ж о п у пьян.
И в городе, каком -то N-ском,
Он в пьяных драках прибывал,
Рождённый где то под Смоленском,
Снесён был матерью в подвал.
Друзья его прозвали "веник",
Он был гуляка, пустобрёх,
И пьян по суткам был бездельник,
Но видно бог его берёг.
Я вам скажу, в какой - то драке,
Он ломом получил в е б л о,
Но, а на нём, как на собаке
Всё за неделю зажило.
Другой алкаш давно бы сгинул,
А этот, знай себе живёт,
Пошли все на х у й только крикнул,
И снова беспробудно пьёт.
В полиции его портрета,
Уж видеть просто не могли,
Жандармы, все не видя света,
Его, узревши прочь бегли.
Но про Андрюшины отрыжки
Когда бывал он на пирах,
Писать наверно надо книжки,
Да всё не в прозой, а в стихах.
Он водку пригашал селёдкой,
Ну а когда был в ж о п у пьян,
То изо рта его верёвкой
Летел блевотины фонтан.
И тут уж не до шуток было,
Хватай себя и прочь беги,
Пока его свинячье рыло,
Стреляло градом блевотни.
Его уж стали сторонится,
Не стали на попойки звать,
И наш Андрей, как говорится,
Стал в одиночку выпивать.
Но здесь нашлись ему собратья,
Они кругом, дай только срок,
И не оставят без занятья,
И ты не будешь одинок.
Бутылки быстро откупорят,
Нальют винца без всяких ссор,
Селёдкой червячка заморят,
Начнут душевный разговор.
Так и Андрей в трущобах местных,
Нашёл себе двоих друзей,
Хотя и на руку не честных,
Но пить втроем всё ж веселей.
В трактирах часто пропадая,
Они снискали славу там,
Наливки крепкой наливая,
В гранённый матовый стакан.
Но я скажу вам честь по чести,
Хоть п р о с т и т у т о к много есть,
Мечтал Андрей о тёплом месте,
Где можно жизнь в чести провесть.
Он представлял себя в карете,
В мундире и при орденах,
Живущем в самом высшем свете,
Блистая славой на балах.
И уж себе жену он сыщет,
С приданным тысяч так пятьсот,
И добрый тесть село отпишет
В подарок им на долгий срок.
Мечту сею в душе лелея,
В стакан наливку наливал,
Желанье тост сказать имея,
В трактире он на стол вставал.
Я пью сегодня в этом свете,
Бокал свой поднял я за вас,
Хотел бы ездить я в карете.
А ну умолкни п и д о р а с!
Ему кричали из за стойки,
Швыряя колбасы куски.
Андрюша вынес это стойко,
В ответ, сказав им, дураки.
Вам не понять меня, и ладно,
Души моей вам не понять,
И тут хватал он воздух жадно,
И как всегда давай блевать.
Салатом весь трактир забрызгав,
И получивши п и з д ю л е й,
Андрюшу вёл в дежурку пристав,
Чтоб в вытрезвитель сдать скорей.
Омытый хладною струёю,
Он был завёрнут в простыню.
Мне жаль, что вот такой х у й н ё ю,
Андрюша жизнь губил свою.
Имея х у й в штанах багровый,
Он пользы в нём не находил,
Х у й согнут был, как клык слоновый,
И этим ужас наводил.
Имел в х у ю такую силу,
Что просто страшно говорить,
Одним ударом он в могилу,
Мог запросто быка свалить.
Но только бабы не давали
Узрев такую п о е б е н ь,
Увидев х у й его, бежали,
И их искали целый день.
На х у й его такую славу,
Повесил друг его, Кирьян.
Заменит х у й его булаву,
Крушить им будет басурман.
Газеты местные писали,
Живёт мол Веников Андрей,
Имеет х у й длиннее сабли,
Пугает ночью им людей.
Что уж насилию подверглись
Пятнадцать благородных дам,
А сам Андрей имеет дерзость
Бывать по целым суткам пьян.
Андрюха в горе прибывает,
В бокале ищет глубину,
И в х у е бедном ощущает
Андрей глухую тишину.
Бывало встанет он с похмелья,
И из штанов свой х у й долой,
И доходило до веселья,
Когда он баб пугал балдой.
И с криком полным изумленья,
Увидев этот агрегат,
Девицы были в восхищеньи,
Ну и Андрей конечно рад.
Ему кидали дамы деньги,
В ладоши хлопали ему,
Андрюша рад, конец похмелью,
Хвала водяре и вину.
Ну всё х м у д е ему скрутило,
Да так, что стало тошно жить,
Жизнь на х у й руку положила,
И стал Андрюха наш д р о ч и т ь.
В публичной бане возле душа,
Он тайно смотрит в женский зал,
На сиськи п и з д ы наш Андрюша,
Д р о ч и л и весело кончал.
Но местный банщик видя это,
Стараясь этот блуд пресечь,
Решил Андрея сжить со света,
И стал козёл его стеречь.
И вот Андрей х у и щ е д р о ч и т,
Как тут же банщик подбежал,
Сказал, урод, да как подскочит,
И прям по яйцам в ь е б а л.
ужасный вопль сотряс всю баню,
Андрюша выкатил глаза,
Его я братцы понимаю,
Так больно, что слезит глаза.
Цветами яркими покрылся,
В глазах Андрея грешный мир,
Когда ж он вновь в нём очутился,
Увидел саблю и мундир.
Без всяких на закон поклонов,
И глаз Фемиды не стыдясь,
Доставлен был без панталонов,
Из бани наш Андрюша в часть.
По городу везли в пролётке,
Жандарм рычал, как пёс цепной
Андрей кричал;- Налейте водки!,
И п и з д и л кучера рукой.
О хулиганстве дело шили,
Но бог опять его сберёг,
Дурак, присяжные решили,
И дали лишь условный срок.
Андрей на радостях напился,
Е б а т ь всех в ж о п у говорит,
Уж лучше я вес век дрочился,
Пока мой х у й ещё стоит.
Мне б ш л ю х у, даже можно пару,
Уж я б задал им кренделя,
Мой х у й равняется гусару,
И даже приставу родня.
По истечению попойки,
Когда домой все разошлись,
Кричал Андрюха из помойки,
Майн Фогель фрау, в рот е б и с ь.
На пол квартала храп разнёсся,
По стёклам пробегала дрожь,
И с сном людей всю ночь боролся,
Вонючий "веника" п е р д ё ж.
И эти чудные мгновенья,
На долго в памяти моей,
Весь город словно бы сиренью,
Пропах г о в н о м твоим Андрей.
2
Без денег счастья не поймаешь,
Без денег воду будишь пить,
Без денег бабу не познаешь,
Без денег нищим будешь жить.
Но нет, Андрей желает славы,
Хотя бы небольшой пока,
Жить под п из д о й богатой бабы,
И по ночам ей мять бока.
Пусть на лицо она дурнуха,
Пусть ж о п а, как воздушный шар,
Да будет пусть она старуха,
С п и з д о й похожей на кошмар.
Но если денег очень много,
Домишко двухэтажный есть,
Её он будет хоть до гроба,
На дню раз восемнадцать е б с т ь.
От жизни нам немного надо,
А остальное бог пошлёт,
Но лишь тому дана награда,
Кто не жалея сил е б ё т.
3
В губернии той жила девица,
Богобоязненной была,
И как невинная сестрица
Среди людей она слыла.
Отец её, муж седовласый,
Чин в банке видный занимал,
Он был с характером ужасным,
И замуж дочь не выдавал.
Она не ведая соблазнов,
И жизни этой суеты,
С ума сходила от романов,
Где столько чувств и красоты.
Французы грамоте учили,
А англичане танцевать,
Вот так они с отцом и жили,
Но дева стала горевать.
Девицу эту звали Анна,
Ей было уж семнадцать лет,
Как из любовного романа,
Она сошла на этот свет.
Она не ведала мужчины,
Но страсть свербила ей п и з д у,
И вот душевные кручины,
Коробят Анину красу.
Ей по ночам мужчины снятся,
Объятья их так горячи,
И хочет Аннушка е б а т ь с я
Хоть криком на весь дом кричи.
П и з д ё н к у пальчиком ласкала
Она в постели по ночам,
Глаза в истоме закрывала,
И страсти бил её фонтан,
Рождённый в глубине телесной,
Её он жизни научил,
И в этой щели очень тесной,
Он силы до поры копил.
А клитор кровью набухает,
Мечтами Аннушка полна,
То е б л ю в ж о п у представляет,
И страстью полнится она.
Но представленья не имея,
Как выглядит мужицкий х у й,
И от натуги багровея,
Себе сказала, не тоскуй,
Найду себе балду такую
Что я скажу вам, ей же, ей,
Завидовать все будут х у ю,
И сладкой участи моей.
Но от «папан», куда ж деваться,
Не хочет, что б познала я,
А мне так хочется е б а т ь с я,
Что аж п и з д а болит моя.
Мне надо тайный план придумать,
Отца тайком перехитрить,
На все запреты его плюнуть,
И в город наш тайком сходить.
Я прочитала тут про Лота,
Когда Господь спалил Содом,
Он спрятался во чреве грота,
И были дочери при нём.
Они устали там томится,
Они устали е б л ю ждать,
И надо ж было им решится,
С папашей нагло переспать.
Папашу поит Анна водкой,
Сказав, что праздник всех святых,
П и з д а же полнится заботкой,
О е б л е пишет Аня стих.
Отец её губастый цедит,
Блинком с икорочкой давясь.
Когда же он с катушек съедет,
Уж е б л ю ждать я з а е б л а с ь.
И с третьей водочки бутылки,
Отца хмелёк шальной пробрал,
Глаза, как две пустые дырки,
Рыгнул довольно и упал.
А этому уж Аня рада,
С папаши брюки рвёт долой.
За все мучения награда
Ей будет. Только боже мой!
Х у и ш к о у её папани,
Как отощавшая плотва,
Застрявшая хвостом в бурьяне,
И Аня молвит, х у е т а.
Уж, как его не тормошила,
Х у й у папани не встаёт,
Тоска у Ани грудь сдавила,
П и з д у покрыл досады лёд.
С тоски она стаканчик давит,
И плюнув на пол прочь идёт,
Лишь счастлив тот, кто е б л ю славит,
И месяцами водку пьёт.
4
Андрюша с п и з д и л смокинг где то,
Цилиндр, пальмовую трость,
И к Ане, козырным валетом,
Идёт Андрей ,как званный гость.
Об этой леди он услышал
В трактире ото двух господ,
Что мол она лишь е б л е й дышит,
И что семнадцатый ей год.
Один отец лишь только против,
Не хочет выдавать её,
И этим дочку озаботив,
Встречает женихов в ружьё.
Ну а она отдаться рада,
Томится, как в тюрьме она,
Один отец всему преграда,
Проклятый хмырь и сатана.
Богат, как царь, сидит на злате,
Земель, поместий, не сочтёшь,
Имеет всё, но не горбатит
Он спину, и не прошибешь
Его ничем, ему до фени
Страданья дочери родной,
Она же словно куст сирени,
Под солнцем сохнет. Боже мой!!!
Воскликнул наш Андрей от счастья,
Фортуна шлёт удачу мне,
Земельки, крупное богатство,
И х у й скучающей п и з д е.
5
И вот Андрей п и з д у е т в гости,
Бутылку водочки несёт,
В цилиндре, и при новой трости,
Да х у й для Анниных забот.
Он видит дом с красивым садом,
Ворота, кованый забор,
Лакея в кителе парадном,
Метущего широкий двор.
Вот по ступенькам он взбегает,
И в дверь дубовую стучит,
Её Анюта отворяет,
И с изумлением глядит..
Андрею аж свело е б а л о,
Не может слова молвить он,
Но всё ж представился сначала,
Помещик Веников, влюблён.
И сразу же без приглашенья,
Он твёрдым шагом входит в дом,
Глядит на стол без угощенья,
И дьяволёнок вспыхнул в нём.
Упав пред Аней на колени,
И ж о п у пятерней схватив,
Раздвинул ей две пельмени,
И в тот момент он был красив.
Анюта мелко задрожала,
Хотела что- то произнесть,
Но только нежно простонала,
Стараясь на ковёр присесть.
Уж дело двигалось к п о ё б к е,
Как тут папаня помешал,
Он, как «палкаша» на верёвке,
Скулил и яростно дышал.
Он проскулил; что здесь такое?!!
Кто вы такой е б ё н а мать?!!!!
Андрей с торчащею балдою,
Сказал, Андреем меня звать.
Я к вам пришёл сюда по делу,
Посватать Аню за себя,
Она не против вот к примеру,
И уж давно согласен я.
Осталось ваше лишь согласье,
Да и закатим пир горой,
Вам дорого видь дочки счастье?
А у меня оно с собой.
И Аня от желанья млея,
Сказала; папа, ну пойми,
Я расцвела, душой взрослея,
Благослови, и обними.
Что ж оставалось делать папе,
Он их целует, и крестит,
Андрей сказал, ну дело в шляпе,
Теперь я в двое знаменит.
И в январе уж свадьба будет,
Приданное тыщёнок сто.
У Анны колыхнулись груди,
И взмокло нижнее бельё.
За стол все тихо, чинно сели,
Слуга принёс «Мадам Клико»
Икры, и жареной форели,
А к ней французское вино.
От изобилия такого,
Андрея просто повело,
На этикет совсем слепого,
Ведром в себя он лил вино.
Форель он жрал как будто вовсе,
Пол года он не видел свет,
Рыгал, пердел, как при поносе,
И х у й забил на этикет.
При этом он рыгал так звучно,
Что отзывался эхом зал,
Анюта думала, как скучно,
Скорей б меня он о т ъ е б а л.
Папаню бедного тошнило,
Он водку стаканами пил,
А Ане всё казалось мило,
Хотя бы он свой х у й д р о ч и л.
И после пятого стакана,
Андрей рыгая речь сказал,
Тебя е б а т ь я буду Анна,
И с левой папе у е б а л.
Папаня кайф словил не дюжий,
Вкатился кубарем под стул,
Нассал, и там в своей же луже,
Вздохнул печально, и уснул.
Андрюха же к Анюте лезет,
Штаны трещат, как провода,
Анюта е б л е й сладкой грезит,
Ах просто чешется п и з д а.
П и з д ё н к а е б л ю предвкушает,
И Аня лезет через стол,
И об одном она мечтает,
Скорей, скорей бы он впорол.
И на кручённых винегретах,
Всё совершилось в тот же миг,
Любовь воспетая в сонетах,
Которую и я постиг.
Подмахивай быстрее Анна!
Андрей, как «бобик» прорычал,
Она ж в ответ ему жеманно,
Сказала нежно, ах нахал.
О е б л е я давно мечтала,
Пусть папа спит, как х у й в трусах,
Не так я е б л ю представляла,
Но всё же п о х у й, ах, ах, ах.
И между всяческих салатов,
Лосося, сёмги и икры,
Андрей х у я р и т Аню раком,
Да так, что лопнули трусы.
Х у й вырабатывал проценты,
Себе он чеки выбивал,
Дворянства чудные моменты,
И в слитках злата капитал.
6
Ну что ж Андрей, а он не дремлет,
Х у й устремился в Анин рот,
В поэме тот момент оценит,
Кто постоянно баб е б ё т.
Она сосала у Андрея,
Сопя и брызгая слюной,
От этого Андрей балдея,
Ей кончил в рот. Ах, боже мой!
Она сего не замечая,
В улыбке щерит липкий рот,
Андрюха ей, да ты крутая,
Коль запросто берёшь в проглот.
И так до вечера е б а л и с ь,
Они на праздничном столе,
И тем довольны, что остались,
Они в вдвоем наедине.
Папан проснулся поздним часом,
И произнёс, ну всё п и з д е ц,
Похмелье справил кислым квасом,
Поправил сморщенный конец.
Где зять мой?! Р а з е б и в качели,
Пора и свадебку справлять.
В ту пору сильные метели,
Уж стали осень заметать.
7
в тот день послали боги стужу,
И колокольцами звеня,
Несётся свадьба, х у й наружу,
Я видел ныне у коня.
Андрей одет, как знатный барин,
Невеста жмётся к жениху,
И посиневшими губами,
Анюта тянется к греху.
Вот церковь, колокольным звоном,
Всем возвестили эту весть,
Андрей идёт в неё с поклоном,
И чешет своей ж о п ы шерсть.
Все встали чинно, глас раздался,
Сегодня мы венчаем здесь,
Андрея с Анной, миг примчался,
Вступить им в брак, целуйте крест.
И вот их поп седой венчает,
Венцами брака навсегда,
Перекрестившись, возглашает,
П и з д у й т е н а х у й господа!
Несётся тройка по бульвару,
И разрывая глушь тиши,
Пердят коняги едким паром,
Е б л о таращат алкаши.
И говорят, смотри, Андрюха,
Ну просто в рот его е б а т ь,
Семь литров водки ему в брюхо,
Его скотину не узнать.
Андрюха в свадебной пролётке,
Жену свою тихонько жмёт,
Да выпивает стопку водки,
И песни радостно поёт.
А в доме уже всё готово,
От снеди ломятся столы,
Андрей средь них, как воевода,
Цилиндр, смокинг и штаны.
Он наливает себе водку,
Горбушку ляпает икрой,
Уже пол литра за бородку,
Он пропустил «воды святой».
А гости словно бы не жрали,
Смели еду всю со стола,
Один отец сидит в печали,
И тихо шепчет; х у е т а .
На выдержав такой попойки,
Он во дворе в сугроб упал,
Дополз до городской помойки,
И там спокойно дуба дал.
8
Папаню быстро схоронили,
Богатства начали делёж,
И в тот же вечер учинили,
Поминки, свадьбу и е б ё ж.
Андрей ударился в гулянку,
Ему теперь весь мир открыт,
Он учинил такую пьянку,
(Что до сих пор мой х у й стоит)
Гуляли прямо до Крещенья,
Вино лилось тогда рекой,
Андрей у всех прося прощенья,
За папин выпил упокой.
Хоть мой папан и был собакой,
Но пить умел, за то хвала,
Жена моя своею с р а к о й,
Его до смерти довела.
Андрей перед братвой хвалился,
Теперь богат я , знаменит,
На сучьке золотой женился,
Любовь лишь блеф, но х у й стоит.
Домой пришёл Андрюха пьяный,
Анюту валит на кровать,
Он будто бы поручик рьяный,
Ей ж о п у норовит порвать.
Она же дать ему готова,
Куда захочет, и всегда,
Она на е б л ю ш к у готова,
И не сломается п и з д а.
А после е б л и наш Андрюша,
Мечтал о том, как выйдет в свет,
Как на балу он с Ане кружит,
Оркестр играет менуэт.
В восторге все аристократы,
И приглашают на обед,
Как с ними ин играет в карты,
И смотрит вечером балет.
К царю его ведут представить,
Как получает он медаль,
Как будет он губерний править,
Но все мечты умчались вдаль.
9
Вот как то после пьяной склоки,
Андрей поручика задел,
А тот свои назначил сроки,
И с ним стреляться захотел.
Обижен был поручик сильно,
Андрей ему заехал в глаз,
И обозвал его прилюдно,
Обидным словом, п и д о р а с.
Хотя они затеяв драку,
Друг, другу дали п и з д ю л е й,
Полез поручик снова в с р а к у,
И произнёс; п и з д е ц, дуэль!
Прошу я вас мне час назначить,
Себе я выбрал пистолет.
Так ровно в шесть стреляться значит?
Прощай урод, и всем привет.
По залам звучно раздавалось,
Козёл е б у ч и й, сучий кот,
А за окном уже светалось,
Андрей сказал; ну идиот!
Поручик, ё б а н н ы й придурок,
Дуэли падла захотел,
Да пусть он х у й сосёт у турок,
Его я на х у ю вертел.
Но ровно в пять Андрей собрался,
Перекрестился у дверей,
С женой своею попрощался,
И в путь отправился скорей.
10
Несётся через лес карета,
Кружит холодная метель,
Андрюха думал, честь задета,
Дуэль до смерти б л я д ь, дуэль!
Приехал, там уж секунданты,
Поручик, врач, все собрались,
И за обиду ждут расплаты,
На смерть идя, а не на жизнь.
В том месте был овраг глубокий,
В него упёрся х у е м лес,
Квадрат землицы не широкий,
Да купол сморщенных небес
Воткнули сабли в снег белёсый,
Пистоли к ним уже несут,
Поручик длинной папиросой,
Дымит. И все начала ждут.
Все замерли, ещё немного,
Начнут сходится, ещё раз,
Ну помиритесь ради бога,
Но им они дают отказ.
Идёт Андрей, и еле дышит,
Свой первым поднял пистолет,
Стреляй же гад! Но он не слышит,
Вдруг выстрел, и померк весь свет.
Поручик за свой лоб схватился,
Меж пальцев струйкой кровь течёт,
П и з д е ц, сказал, и повалился,
На снег кровавый и замолк.
Андрей как будто с бадунища,
Таращит на него глаза,
Все замерли, лишь ветер свищет,
И просто сводит б л я д ь с ума.
Всё кончено, врач заключенье,
Дал всем; п и з д е ц, поручик труп,
Дуэль окончена, и тенью
Побрёл Андрей, свершился суд.
Но не такого он расклада,
От этой стрелки ожидал,
Не надо этого, не надо,
Он, как в безумии шептал.
Но жизнь – игра, и наш Андрюха,
За корень зацепил ногой,
И корень п ё р н у в, как старуха,
Увлёк Андрея за собой.
В овраг крутой Андрей скатился,
Как раз туда, где ельник рос,
О камень головой разбился,
Там околел и х у й замёрз.
11
Бесславная его кончина
Весь город просто потрясла,
Скрутила Аннушку кручина,
И Аня с горя запила.
А где вино, то там и б л я д с т в о,
Хочу вам истину сказать,
Она пропила всё богатство,
И стала зваться просто, б л я д ь.
Она ходила по помойкам,
Просила хлеба по дворам,
И прозябая в пьянстве горьком,
Давала всем за двести грамм.
Её е б л и четыре года,
Пока от е б л и и вина,
Ей не скрутило всю утробу,
И Аня вскоре умерла.
В простом гробу похоронили,
Без почестей и без попа,
А через год уже забыли,
Кем и когда она была.
12
Такую грустную поэму,
Я вам ребята написал,
В ней жизни видел я дилемму,
И «Веник» я её назвал.
Конец