Не достигнувши нирваны,
Озлоблённый, что не бог
Он в искусстве, рваной раной
Ухо оскопил Ван Гог.
Читаю, чтобы не писать.
Ночь, два часа, ещё не поздно.
За окнами стреляют - град,
Весь виноград рассыпал гроздья,
Не по-порядку - наугад.
Как люблю я лесть
Крупную и мелкую.
Обойду я Эверест,
Не поспорю с Меркель.
Ухо тоже не отрежу,
Как-то не с руки.
Может быть ослаблен стержень,
Личный остракизм?
Может просто я нормальный
(Значит не поэт!?)
На тусовке, привокзально
Не встречал рассвет,
Среди бомжиков убогих,
Вмёрзнувших в асфальт.
Им легко "втыкать" Ван Гога:
Нищему отрежут ногу,
За бутылку, им не жаль.
Лишь бы место сохранили,
На углу, что у метро.
Шаурму и чахохбили
Он не ел давно.
Под стакан родной "Столичной"
И солёный огурец,
Отставной когда-то мичман,
Примет свой конец.
Что ему Ван Гог без уха,
Жизнь ушла, как корабли.
Ночь, коса и с ней старуха.
Душу, кто-то трезвый сверху,
Молча обнулил.