После северной поземки
Сквозь метровый снег
Выбирался из "казёнки"
Русский человек.
На бревенчатом перроне
Ждал он свой состав,
Прятал мерзлые ладони
Ватника рукав.
Где-то, где душа, теплилась
Искорка одна.
Там надежда схоронилась,
Нет, не умерла.
Хорошо ль в родимом доме?
Старый липкий страх
Исчезал в ночном вагоне -
Это не барак.
Изменялась за окошком
Вязь лесов и рек,
Добирался понемножку
Русский человек.
Поцелует только в мае
Он глаза жены.
Месяц счастья, месяц рая
До войны...