а был ли Модильяни образ сладкий
но точно тридцать лет спустя
Ташкент в котором Юзеф Чапский
и ночь сводящая с ума
воина но здесь не слышны взрывы
здесь рядом Бухара и Самарканд
любовники не юные транжиры
за спинами унынье и сарказм
она ещё легка и сухопара
он Дрейк прошёл огни и воды
в ночи брела единственная пара
за ними шло сознание свободы