Мой генерал, я похитил
ваше значительное лицо,
которому так шли погоны.
Мне надоели погони,
которые с тех пор, как я в опале, идут за мной, не переставая.
Здесь улыбка дерзкая, боевая, передовая,
у меня - отчаяние без конца, границы,
без спроса, ведома и без края.
Вы теперь размахиваете саблей,
как конченный идиот.
Я кладу сигарету в ваш рот,
выпрямляюсь в ваш рост,
злобно скалюсь в ответ на каждый вопрос.
- Это вы всерьёз? - спрашиваете вы, генерал.
Да, конечно я это всерьёз.
Генерал говорит солдатам:
- Застрелите пожалуйста господина N.,
который в темной ночи похитил моё лицо.
Генерал утверждает:
- Бесчинствам его нет конца.
Я скрываюсь за чертами его лица
и бегу из города,
а город закручивается в кольцо.
Я говорю:
- Я вам всё равно не верну лицо.
Генерал говорит:
- Я был вам почти отцом.
Я отвечаю:
- Да, конечно, почти таким же
уродом и подлецом.
Генерал продолжает:
- Верните мне моё лицо, мне нечего надеть на парад!
Мне не идёт без него мундир.
Приведите мне этого человека, поверьте, он будет не рад.
Я разрежу саблей его так чтоб улыбка шла вверх от кончиков губ до бровей.
Я говорю:
- Это твоё ведь лицо, придурок,
совсем уже не наглей.
Генерал выходит ночью курить на балкон.
Нет у ночи конца,
есть у генерала мундир и погоны, но нет у генерала лица,
и не все истории стоит рассказывать до конца.
Ты доходишь до края, а потом оказывается, что пространство имеет форму кольца.
И вы вечно ходите друг за другом по кругу,
два злых мертвеца.
Видите, однажды всё повторяется, мой генерал,
всё повторяется.