все то же гирляндой украшенное окно,
но в нем темно,
будто бы свет, взбунтовавшись, покинул и предал его.
все вроде так же:
диван, стол, стул,
кот, как и прежде,
на смятой одежде уснул,
только здесь нету тебя больше,
ты должна была
это сделать однажды.
картины на стенах,
дрочево в три смены:
журналы, порнуха —
теперь мои лучшие телки.
черт говорит мне в правое ухо:
«все будет круто».
«эй, черт, мне ведь похуй.
теперь в этом доме ловить тебе нечего,
в теле моем нет ни сердца, ни печени.
если тебе так нужна моя душа,
она уже горит давно,
так что лучше не мешай,
а я заварю себе чай,
научусь промолчать,
научусь не звонить
и не буду писать всякой хрени..»
и вот снова слышу,
но с левого плеча:
«ты больше не нужен
проклятой геенне,
ты больше не нужен даже сраным троллейбусам,
что могли бы тебя довезти домой;
не важно,
поезжай на такси
под трек гнилой,
под снег, метлой
погоняемый ветром,
плачь и клянись ей в любви,
но она не узнает об этом.
смотри:
дым живее тебя внутри.
обосраться и стать никем —
вот для чего здесь нужны феврали».
и утро настанет,
и солнце прольет на меня
свой свет,
и в белой нирване волос ее я проснусь.
мне просто приснилось,
что этой девочки нет
со мной..
просто приснилось.
я выпью холодной воды
и улыбнусь.