Опять ищу его в толпе,
не нахожу я,
сегодня для меня допел
он песнь чужую.
Опять иду я напролом,
собой рискуя,
через охваченную злом,
толпу людскую.
Она колышется, как рожь,
в её колосьях,
не смог почувствовать он ложь,
и укололся.
Невыносим сомнений гнёт,
в глумливой свите,
но он опять в толпе идёт,
меня не видя.
Клешни раскрыла западня,
и крик гундосый
мне тело на помост поднял,
из шатких досок.
И у позорного столба,
давясь слезами,
смотрела на меня толпа,
его глазами.