Я оскорблял собою Ватикан.
Донельзя озверевшая толпа,
С которой вместе брёл и вытекал,
Меня толкала, грызла и толкла.
Под ноги мне швыряло Колизей
И стражу на закованных конях.
Слюна зверей, и пот, и кровь людей -
Всё плавилось на этих злых камнях.
Смотрел я трезвым взглядом иудея
Туда, где предка моего, злодея,
Зелота, пленника вели дорогой лжи,
Туда, где пасти медные трубили,
Где бился он, покуда те, другие
Безропотно ложились под ножи.