Сырой земле нет дела до меня,
А мне уже давно не до чего,
Взрыдает ливень, тучи торопя,
Смерть опоздала, даже более того.
Остались только мы среди травы,
Обломков, канувших в пучину серых лет,
Я выпил столько травленной воды,
А ныне вижу только яркий свет.
И он зовёт, неся истошный крик,
Туда, где родники всегда чисты,
А этот свет до самых душ проник,
Туда, где бродим только я и ты.