Вся песнь о том же, где с тобою мы,
Что говорили вместе, и о чем молчали.
Но, как в пи**у, скатилось яблоко судьбы
И на досуге ангелы х**м мотали.
Вся песня и на той же пленке хороша,
Но так проста, что три и начинай сначала.
Ты думаешь в тебе одной про**ана душа?
Смирись, моя себя же по дороге прое**ла.
А я на берегу у мыса ощущаю фьорд,
И вспоминаю те слова, что знаю по наслышке.
Ты не считай, что на пределе я так горд,
Я просто принял боль в бегах без передышки.
Меня в стакане мерном высохло на треть,
Другое - грёз всех, не познавших свет, остатки.
Я не могу тебе в себе позволить умереть,
Хоть ты и мучаешь меня, вслепую без оглядки.
Знаю, мало кто сказал, что будет все легко
Мне по**й, знаю дальше будет только хуже.
Но смрад табачный скроется в часах из тех песков,
Которые мешали муть по скользким лужам.
Мне на проблемы бить х**, ведь все и так на дне,
И та же ветка майской свежесорваной сирени,
И кляксы черной краской на последнем полотне,
И твое тело, то которое не может сбросить тени.
Вся песнь о том же, где с тобою мы,
Что говорили вместе, и о чем молчали.
Но, как в пи**у, скатилось яблоко судьбы
И на досуге ангелы х**м мотали.
Для всех стихов пора открыть свой склад,
Пусть все картины о любви лишь пламя обнимает.
О как Есенин говорил: "смешная жизнь, разлад".
Но в этом смехе, жаль, любви лишь не бывает.