Я уже не смотрю в глаза, а проплываю насквозь:
Женщин, которых держу на руках, в их неисследованную область.
Я вижу - сплетаются руки и ноги,
Переплетаются сны и тревоги.
Восходы восходят, закаты заходят,
И в этом нет никакой логики.
Область будущего, что за впадинами глазниц.
Зарождение событий, смеженье ресниц.
Неподвластных ни ночи, ни дню, ни завтра, ни вчера,
Время без пространства, пространства слов без языка.
Когда я знаю все, и, зная обо всем,
Я все таки упрямый, несведущий осел,
Заглядываю в неисследованную область,
Проваливаюсь в телесную полость,
Указательный палец сую в совершенство,
Но жертвам в глаза не смотрю,
Я жертвам в глаза не смотрю,
Своего акушерства.
Как существо из плоти и крови,
Я каждый день захлебываюсь в море,
Смерти, чье совершенство безумно,
Обреченных мечтаний сумма,
И в котором моя собственная смерть
— лишь исчезающе малая толика.
И в этом нет никакой логики.
И в этом нет никакой логики.
Мой глаз заглядывает вперед и обращается вспять.
Тот глаз, который был моим «Я», больше не «Я».
Глаз, лишенный меня, не показывает и не высвечивает.
Глаз теперь концентрируется на точках во времени.
Он перемещается вдоль линии горизонта,
Чтобы стать бесплотным, бескровным.
Он перемещается вдоль линии горизонта,
Чтобы стать бесплотным, бескровным.