Снова утро. И снова Голгофа
Безнадежности и пустоты.
Продолжение катастрофы
Потерявшейся в мире судьбы.
Светит солнце, весенние птицы
Даль прозрачна – живи да живи!
Но бессмысленных дней вереница
Душу сделала чашей тоски.
Кроме ветра – дыхания гор,
Или берега моря вдали
И весны, чей причудлив узор,
Кроме вечных соблазнов земли,
Смысл жить нужен мне, без него
Жизнь не дар, а проклятие, ад.
И от жизни убогой течет
В мою душу отчаянья яд.
Нету больше ни сил, ни терпения
Эту пошлую жизнь подбирать.
Созидания, вдохновения,
Смысла жизни – или пропасть!
Не случалось мне быть на фронтах,
Не сидел никогда в лагерях.
Наихудшая духа тюрьма –
Повседневности пустота.
По пустыням библейским, предгорьям,
И на древних, прожженных камнях
Разливается солнце, и море
Оживает в белесых лучах.
У природных стихий пробуждение,
И пора обновленья грядет.
И душа моя освобождения
И молитвенно просит, и ждет.
Вот бы радостно жить, и надеждами
В даль гористую улетать.
Чтобы ритмы весны безмятежные
Превратили тоску в благодать.
Чтобы в контурах гор вдалеке,
Продолженье судьбы увидать,
И поверить, что в этой стране
Не закончиться ей, не пропасть.
Только жизнь моя – унижение,
И бессмыслица день ото дня.
И в душе моей ощущение,
Что весь мир этот не для меня...
Иерусалим, март 2007