Многое входит в мои обязанности неотёсанного мужлана, но ничего путного, из этого не выходит.
И всё потому что я - рьяный поклонник философии Фридриха Ницше, ни о чём хорошем не помышлял, а только о плохом, как тот Мальчиш-Плохиш у Аркадия Гайдара. Мы с Фридрихом одного роста 170 см (Гитлер 175).
Они были, а я всё ещё есть, но нас объединяет элемент неожиданности, который по непонятной причине не внесён в таблицу Мендель Еева.
Правда, нередко чувствую себя постояльцем на посиделках, находя, что у меня с Ницше имеется ряд расхождений или как некоторые философы называют их несовпадениями.
В отличие от него я считаю, что жизнь скрашивается не акварельными красками, а масляными.
Он склонялся к открытию огня любви на поражение.
Я же придерживаюсь тактики длительной осады, когда с годами любовь перерастает в товарные отношения "ты мне - я тебе", напоминая бартерную торговлю.
Зато теорию о Сверхчеловеке, я принимаю с распростёртыми объятиями в миссионерской позиции, хотя женщине не возбраняется по-обезьяньи имитировать наши сильные стороны.
Не знаю проходил ли он в-акци-Нацию, в то время как я, не взирая на расшатанные зубы и нервы, за свою стою горой.
Но когда родилась эта идея, за повивальной бабкой посылать было поздно.
А Фридриху в трапезе современной цивилизации всё внушало отвращение, как сотрапезники, так и их духовная пища, как человек, так и его идеалы.
Стоит ли удивляться тому, что Ницше с извергом Гитлером обожали оперы великого антисемита Вагнера, а я его "терпеть-ненавижу".