Как от страшно ветхой нимфы,
С виду жутко аморальной,
Я шарахаюсь от рифмы
До печёнок тривиальной.
Сплошь везде она и всюду -
"Кровь - любовь - морковь" и, кстати,
Впредь писать сказал не буду,
Так как тот ещё писатель ...
Часто вдруг рифмую с другом
Не разбавив чем-то свежим
Сотый раз пустив по кругу
В разных смыслах но всё те-же
Что и были прежде строчки
Ложь с ножом, причал с печалью,
Будто вплавь дошёл до точки
От которой не отчалю.
К новым слов своих просторам,
Бросив якорь, в бухте пьяной
Слог на слог похож в которой
Новь в былом и постоянном.
Полнота и суть в порожнем,
Дум порыв в гнетущей лени,
И, с мечтой о невозможном -
Дряблой жопой на колени
Без стыда садится нимфа,
Не ища талантов в блуде.
Говорит мне: - "Вот те рифма,
Ща, не дрейфь, шедевр будет."
И, связав с ночами очи,
В рамках встречи со свечами,
Что есть сил с меня хохочет,
Как ни в чем, пожав плечами.
Я киплю от зла, как чайник -
Мой шедевр пахнет тленом...
И, в неистовом отчаяньи,
Под обвисший зад коленом
Пнув назойливую нимфу,
С коей многих крепнут узы,
Ухожу туда где рифму
Мне в трудах нашепчут музы.