И был июль, дорога, русский дом –
Петровского двойник, у дома башня,
у башни дуб, у дуба цепь с котом,
нет, цепи вроде не было…не важно.
Хозяин дома, коллекционер,
нет, не совсем, точнее просветитель.
Он пошутил, что в Башне нет царевен,
и улыбнулся гость, нет – посетитель.
И началось кружение времён,
и вальсы исторических имён,
и танго романтических историй.
Скульптура, инсталляция, макет,
сюжетная картина и портрет
в колоре многоликих аллегорий.
На мраморный разбитый пьедестал
колонны восемнадцатого века
век двадцать первый деловито встал –
стекло и тонкопрофильная сталь.
Прошла легко на выдержку проверка.
– А это кресло с гривою резной -
семнадцатый, набито лично Булем…
– А чем набито?
– Разной ерундой,
вскрывать не будем.
Нет-нет и краткой грустью просквозит
гальваники подкожный цианид.
Куда ни посмотри, что ни спроси я –
красуется, нисходит и царит
другая, но та самая Россия.
Среди гостивших – Юрий Ганнибал,
сажал дубок наследный, розы в лоске
шептались, разодевшись как на бал,
что, мол, голубоглаз арап Петровский.
Цвела повсюду роскошь, нет – рассказ
о сказочных владениях – из детства.
И я спросила в паузу владельца:
«Кто поведёт корабль после Вас?».
Ничуть моим вопросом не смущён,
оставил он во взгляде пол-ответа,
потёр глаза, наверное от ветра,
затем сказал: "Я жду вас всех ещё".
Хозяин величав, велеречив,
с улыбкою чуть утомлённой, бражной,
подарки ближе к вечеру вручив,
нас проводил, и звякнули ключи,
и тень укрылась медленная в Башне.