Бабушке моего мужа посвящается.
Не перезимовать...собак давно всех съели...
Намедни за последним гонялись воробьём.
А в мае: зеленцы- незрелые жердели,
Под дерево упали, довольные, жуём.
Внутри болит, урчит, но только дух выходит.
Живот прилип к хребтине, болтаются штаны.
Ходить невмоготу, а мамка страх наводит:
"На третьем- людоеды, на Выселках-"слоны."
Вот пугало стоит, потрёпана рубашка-
Дедуля навещает:"Ну как дела, шкелет?
Да ты, как погляжу, ещё такой пухляшка!
Не вздумай за калитку!Не оберёшься бед!"
Не зря на урожай молилась тётя Маша,
Сто жирных солнц собрали, дожить бы до утра!
Над кобыцей дымок-ах, тыквенная каша!
Со всей округи мчится на запах детвора.
О нет, ты не забыл тот вкус, хоть был ребёнком:
Оранжевая жижа...и больше ничего.
Налопаться, да так, чтоб двести лет потомков
Тошнило от названья и вида одного.
Я в морду плюну тем, кто скажет:"На Кубани
Про голод не слыхали мы, опосля войны."
Той кашей пятерых своих( спасибо, Маня),
И дюжину соседских кормила до весны.