Вернусь вдруг в жизнь, былою ставшей,
От коей боль не превозмочь. . .
Стволы сапог в казарме, нашей,
Там в небо целились всю ночь.
Случалось знать таких "зениток"
Почти что всем, наверняка.
Владельцы их, что, как убиты,
Всю ночь давали храпака.
А днём мы в плац, как дробь, стучали,
Бодрясь, солдатским сапогом;
Мы быт, солдатский, свой,ругали,
Но не мечтали о другом.
И все на верность присягали
Стране, которой нынче нет;
И те, что:- Сгинь, страна! - кричали
Ей, присягаемой, вослед.
Как и страны, тебя не стало,
Но для меня ты всё - одна!
Сказав: - Люблю! - ты присягала,
Так что ж присяге не верна?
20. 05. 19. Пфорцхайм