Ползёт по сырой земле дождевой червяк. Сам по себе ползёт он (столь неспешно), и ни о чём-то он и вовсе не думает. Для чего он родился именно таким - длинным и тонким (словно макаронина)? И куда он ныне ползёт? И что за судьба его ждёт где-то там, впереди? Ни о чём он не задумывается - тот (длинный и тонкий) червяк, продолжая всё так же куда-то бесцельно ползти, и всё далее и далее удаляясь из уходящего в прошлое настоящего, в своё неизвестное будущее...
Идёт по тропинке человек - существо явно разумное и вечно чем-то озабоченное. Работа ли назойливо занимает его текущие мысли, иль то, как наилучшим образом обустроить свою личную жизнь? Идёт человек (существо определённо разумное), и ничего он вокруг себя не замечает, ибо постоянно всё так вот и думает о невесть чём таком важном. Бодро шлёпают его (обтянутые модными джинсами) ноги в ботинках из чьей-то кожи по оставшимся (от только что прошедшего дождя) лужам.
Но, шмяк,.. и раздавил тот человек (существо явно разумное) того червяка, что тоже куда-то перемещался в том эвклидовом пространстве (с равнопеременной скоростью) по совсем не насущным своим делам, ведомым только ему - тому червяку. Не удалось тому червяку достичь крайней точки своего маршрута. Было ли это предопределено свыше, иль это всего лишь чистая случайность, ровным счётом не имеющая никакого отношения к провидению?
Раздавленному червяку вскоре грядёт перерождение в уже совсем другую сущность в тех мирах, о которых он даже раньше и не задумывался, будучи существом абсолютно не разумным. Полз он, полз,.. и отмучился в той своей убогой сущности того червяка. И то ли это вознаграждение ему такое привалило (за его тяжёлую жизнь червяка), что теперь он уже будет кем-то другим (хотя бы, и жирафом), иль то просто так на небесном своде расположились далёкие отсель светила в никому неведомой галактике, что совпали пути двух разнородных сущностей, и одна из них пресекла жизненную линию другой? Совсем необдуманно (и совсем случайно) пресекла, даже и не заметив того, что всё в этом мире начинается с той бабочки Брэдбери.
Но сдвинулись (со скрипом), и начали своё медленное вращение колёса огромного механизма неизвестно чего такого, что движет всем сущим на всём пространстве, где только что-то может быть в любой из форм, которые ещё даже (может быть) и не обрели своих истинных очертаний...
А человек всё так же и идёт по той же тропинке, всё далее и далее удаляясь от того перекрёстка, где (в определённый момент времени) пересеклись пути двух разных сущностей. И всё то тот человек об чём-то думает, ибо он разумен (по своему определению, которое он сам же себе и дал). Кто ещё подвернётся ему под его ноги в ботинках из чьей-то кожи? Чей жизненный путь ещё прервётся по его вине, так и не успев начаться?..
Но всё и всегда приходит к своему логичному концу. И (может быть) тот самый человек ещё переродиться во что-либо такое и этакое. И тогда будет он ползти по сырой земле в строну той тропинки (словно длинная и тонкая макаронина), а над ним будут возвышаться стебли высоких трав. И тогда вновь сойдутся две разных сущности на том перекрёстке миров...