***

... а день, как божья сирота,
стоял худой, рябой и длинный,
срывал смородину с куста,
ребенок, на минуту смирный.

Брюзжал комар, велосипед
скрипел ушибленным коленом,
и не кончался белый свет
на белом свете непременном.

Дорога медленно плелась
в пригоршню пыльного пригорка,
где выпускал, ощерясь, снасть
репей пронырливо и колко.

Медвяный дух повсюду полз,
и бог вдруг стал июлю ровней,
поскольку тронул желтый нос
левкоя в зелени исподней.

Льняная ветошь неба жглась,
жизнь протекала, шла и длилась,
как если б смерть не задалась,
как если б ей не торопилось...