когда за полночь хочется спать, но не спать подавно –
можно переливать чай из полной чашки в худую,
наутро присолить и помазать сметаной
место от ожога.
говорят, что в 12 нельзя загорать
(и ожоги трогать),
но в двенадцать “нельзя” ускользает, как листья чая,
между чашками дышит зелёной вальяжной рыбой
и всплывает, когда 32 и ни буквой больше
у тебя этой ночи – и пальцы бегут поспешно,
отбирая холодные годы у мёртвых клавиш,
успевая набрать: “не грусти, берегись, скучаю”,
перепрыгнув “люблю”, наизусть заучив изгибы,
отпускать чайных рыб близоруко смотреть погибель…
как бывает в двенадцать, когда ты плывёшь в горячке,
а весь мир за стеклом слишком хрупкий и настоящий.
5/07