Не капитан, но всё ж достойнейший пират,
давно не друг каютам и саднящим трюмам,
понятен морякам, что маятся по тюрьмам,
и одиночеству как будто с детства рад.
Сбежав от смрадного державного удушья,
глотая воздух верхнепалубный взахлёб,
поблёскивая гонгом потаённого радушья,
стремится к гавани, где нынче в моде стёб.
Ведь чувство юмора подобно океану —
отнюдь не ведает географических границ:
то сельских приложит, то жителей столиц.
Ему, по счастью, все табу по барабану.
Собратьев корабли хоть бродят по соседству —
запружены разнообразными мотивами.
Гуляет ветер меж раскидистыми ивами,
запутывая замысел природного кокетства.
Где встренутся, кто знает, пусть внезапно
в ушах возникнет незапамятный гудок!
Как фарш проблематично провернуть обратно,
так нет причин спускать стальной курок.
Замешкавшись, рискуя стать заложником опаски,
с великолепьем дней заигрывая в стол,
уж лучше в тридцать восемь в жопу кол,
чем жизнь использовать лишь в качестве запаски.