Это было самое неприятное божество,
которое я встречал прежде.
Я просто сидел за столиком в кафе,
Пил кофе абсолютно счастливый и трезвый.
Но странного вида гражданин без разрешения подсел ко мне
и представился мгновенно: "Я - Силен!"
Дальше всё было, как во сне.
Во-первых, он был почти без одежды.
Я сделал вид, что не заметил, в надежде
Дальше продожить отлично свой день,
Несмотря на различные недоразумения.
И рассматривал пейзаж в окне.
Серый, как тень, впрочем, для Питера
Это нормальное явление.
- Какое чудное утро!
Вы тоже так думаете?
Продолжал испытывать моё терпение,
Словно назойливая муха,
Собеседник пытался
Добиться моего расположения и
Остаться со мной душевным наедине.
Этот тип хотел вывести меня как будто!
- Нет я так не думаю!
Отверг на корню сразу
Все его причуды и попытки познакомиться.
Своим видом показал,
что он абсолютно не интересен мне
И надеется на взаимопонимание напрасно.
Тем более, с кружкой пива в руке
Силен был уже давно, похоже, навеселе.
Это было ясно.
- А я люблю, когда вокруг
Всё не хмуро, поёт, смеётся и пляшет на земле!
Заметил вдруг новый друг
с неуместным чувством юмора,
Низким, как моя зарплата.
- Ещё бы, с таким перегаром
Так жить вовсе не трудно!
Подумал я, но вслух не сказал,
Оставив эту мысль при себе.
Не желая, вступать в разговор
Навязчивый и ненужный.
- Не зря же говорили
люди мудрые,
Что истина в вине!
Словно переубедить меня задумал
Силен.
И подмигнул раскосым
Глазом мне,
Выкатив своё большое пузо,
подтверждая будто,
Что всё огромное счастье
Он носит при себе.
- Похоже от этой мысли
Вам грустно?
Может тоже
Стоит, поискать истину на дне?
- Да что же такое!
В кои-то веки
Я чуть не обрёл гармонию,
Сидя здесь в кафе,
А тут какой-то Силен
Всё хочет испортить мне?
И предлагает с ним выпить!
Будто бы нас связывает
Что-то прежде,
Какие-то события?
Это слишком!
Вы уж меня простите
За дерзкие мысли.
Потом время полетело
На удивление быстро.
Пришёл Вакх с богом
Плодородия - Дионисом.
Мы взяли немного вина.
Я чисто из уважения
И простого исторического любопытства
К древнегреческой истории
Совсем немного выпил,
Чтобы не закружилась голова
И не допустить ссоры близкой
с традиционным для империи
древнеримским мордобитием.
Козлоногие сатиры
Кружились около меня,
Длинными бородами смешно шевеля,
щекотали мои подмышки.
Кажется, я смеялся
И танцевал, как дитя,
Под флейту горной нимфы.
Мы кидали мою шапку
Зевсу в небеса.
И кричали в тучи:
"А Гелиос - бог Солнца
Сегодня выйдет?"
Потом спускались в метро - царство Аида.
Там - темно, сыро и холодно всегда
так же привычно, как в моём любимом городе.
Лучше почти не было никогда,
Насколько себя помню.
Спасибо царю-Петру,
моему тезке и градостроителю
За лето "северного курорта".
Заглянули ещё к Афродите
Она была прекрасна,
В пене морской по пояс
И неожиданно нага.
Я любовался ей тогда,
Как в небо, земной житель влюбился,
Мечтая стать небожителем.
Но с золотым кольцом рука
Выдала меня с головой.
Да и перед женой
Стало вдруг стыдно,
Что, такой добропорядочный семьянин,
В Приапа чуть не превратился.
Пока я шёл до дома
Апполон читал мне стихи.
Утешая в любви
Поэтической
И восхитительной даже,
Которую я встретил
И потерял так же скоро,
В промзоне Парнаса,
Точнее на Олимпе,
Возле "Союзапечати" ларька -
Местной искусства обители,
Читая рекламные слоганы
Неприлично-кричащие,
Сквозь матные слова
На заборе строительном.
Добрые боги проводили
Меня почти до парадной,
Увы, не лестницы, а подъезда.
Пока мы долго обнимались на прощание
Мои кости нещадно и честно
Трещали от доброты объятий
Приятеля-драчуна Геркулеса - это
Известный бретёр и прожигатель жизни,
Неутомимый повеса, как кентавр здоровый!
Но пунктуален оказался
бог времени - Хронос, поэтому
Божественный беспорядок
Был всё-таки хорош, но, к сожалению, недолог.
Кричал по-человечьи с ветки громко,
Словно чревовещал мне о грядущем Чёрный ворон,
Что истину слишком долго в вине я искал где-то.
До десяти вино разбавленное продаёт
Наш славный и к похмелью строгий город.
Так я мудрее в этот день внезапно стал.
Навсегда запомнил - в 22 часа и одну минуту ровно.
Согласно Федеральному закону "О торговле алкоголем
N 171" от 22 ноября 1995 года.
Кажется, моя голова сквозь хмель и солод
Была увенчана нескромно
Вечной славой поэта - венцом лавровым.
Мной восхищались все, как за трибуной Цицероном.
Крича: "заткнитесь, ради бога!"
Кому-то в пустоту, наверное, нашим очарованным поклонникам.
И в честь мою кидали щедро под ноги
Цветы в горшках прямо с балконов и лоджий
Местные интеллигенты
и хронические алкоголики.
Такая у нас - поэтов жизнь.
Местами простая, а иногда
Мифически сложная,
Чтобы не забыли меня.
Дзинь!
Мелочь сыпалась
Из дырявых карманов моих,
Как из рога изобилия.