Древняя Дева с вплетёнными в власы перами
Глазницами лун обращалась в небесную бездну.
Вещала надрывно, металась, хлестала крылами...
Сжигала себя, но, из пепла однажды воскреснув,
Поведала страннику притчу, что между мирами...
– Услышь ты меня, грустный путник, к тебе я взываю!
Когда горизонт опалится багряным рассветом,
Ты вспомни о том, что все люди когда-то летали,
Но жадность познав, поплатились крылами за это!
Древняя Птица, взгляд лун, опалённых ветрами...
К дервишу перст устремила, клялась: «Не исчезну!
Внемли мне лишь «Не склоненный», не сломлен врагами!
Внемли и я для тебя лишь из пламя воскресну!»
– Внемлю тебе я, Симург! Да! Не сломлен врагами!
Только тобой покорен я, Крылатая Дева!
Как же случилось, что люди расстались с крылами?
Истины той, без тебя, я, увы, не объемлю...
Страшная Птица с печально склонённой главою,
Арфой запела над странником, ей покорённым:
– «Стало перо из хвоста моего сей бедою...
Семя раздора на поле и так разрозненном!
Бросились люди в погоню, узрев ту потерю!
Злато-перо пожелал для себя ровно каждый!
Дюжина воинов в вороньем, стальном оперенье...
Дюжина дев, вид имевших надменный и важный...
Пали от скудности душ... В том лишь их прегрешенье.
Стаяло десять в долине, что Поиск» зовётся.
Перья увязли в рутине болотистых «Если»
Копьями из «Почему» раскрошились под солнцем...
Крылья, что некогда стали подарком небесным!
В дали глубинных озёр, что «Любовью» зовётся
Пятеро, образам ложным... И души, и крылья...
Лишь отражениям зыбким... И сердце, и солнце...
Да и главу положили, признавшись в бессилье...
Прочие стали мудрей, но в пустыне «Познание»
Жадно вгрызались в науки, сердца истощая.
Скалились злобно, себя поминутно теряя...
Дух конкуренции теша на грани тщеславия...
Троица духом не слабых, отринув сомнение,
В дружбе и силы найдя, и испив сострадание.
Знаниями ум закалив, душ найдя утешение,
Тихо ступали по весям, в чертог «Отношение».
Крылья едва трепыхались от ран багровея,
Тропы в краю сем чужом, застилали туманы.
Странников тихо маня, обещая забвенье...
– Здесь обретёте покой, все отринув обманы!
Внемлите только себе, ни к чему сожаление!
Дева одна из троих вдруг гортанно вздохнула.
Бледной рукой из спины выдирая постылые перья,
Ринулась в млечную дымку и в ней потонула!...
Древняя Дева с вплетёнными власы перами
Резко умолкла, захлопнулись луны-глазницы.
Образов уйма, потоки, чреда, вереница...
Дервиша вмиг оковала, как будто цепями...
– Что же постигло оставшихся в этой погоне?
Он возопил, к звёздноликой красотке взывая...
Та отвечала спокойно, но траурно,.. тихо...
– Те и поныне парят, но покоя не зная...
Нежно друг друга любя, разделенные мигом!