Измученный сюжета поворотом,
Дописывая тридцать первый стих,
Забившийся под корку переплёта
Он прочь отпрял от бытностей мирских.
Брезгливо ощетинился и замер?
Молчанием встречая всякий взор,
И взятый под прицелы скрытых камер,
Ждал ласкового выстрела в упор.
Не внемля ни советам режиссера,
Ни киногруппе, вызнавшей пароль,
Он ясно понял - вплоть до приговора
Врастёт душой в полученную роль.
Его усталость - щит от провокаций,
А опыт жизни - панцирь от смешков,
Язвительный игнор инсинуаций -
Защита от нависнувших оков.
И в этой неизвестной ему сказке,
Где цель - как можно дольше простоять,
Он, как ацтек в набедренной повязке,
Втесался в грунт, взирая благодать.
Но этому стоянию не веря,
Забросив вуалировать шаги,
«Сокрыт обман под ширмою мистерий» -
Воскликнули и други и враги!