Вот кровь закапала слезой,
Потом ручьём, затем потоком.
С ней вытекает пиво с водкой,
Билирубин, остатки пота.
Течёт спокойно, не журчит,
Из тела силы отнимая.
Мутнеет взгляд, и мозг молчит,
Друзей, врагов не различая.
Она стекает по запястью
В большую лужу на паркете.
Не контролируется властью
И не нуждается в совете.
Спеша артерии покинуть,
Давленье гонит кровь из вен,
Чтоб с резус-фактором погибнуть
Среди родных молчащих стен.
Затем приходит в ноги холод,
Уже не слышишь голоса.
Вдруг вспоминаешь, как был молод
И дом, и детство, и леса.
Уже готовишься к полёту
В последний путь на небеса,
А там уж оформляют льготу
И заполняют адреса.
Кому-то в рай, кому-то в ад -
Здесь всё давно о нас известно.
Не нужен никакой доклад,
Подарки, взятки не уместны.
Хоть против власти выступал,
Осознаешь, что всё напрасно
И зря в пылу хмельном страдал,
Считая жизнь в стране ужасной.
От Ильича до Ильича
Претензий и обид не мало.
Мы жили часто сгоряча,
И многих время убивало.
Хотя зигзаги по судьбе,
Плутая словно ночью пьяный,
Вели не к славе, а к борьбе
Кто был уверен, что он правый.
А что в итоге – всё напрасно,
И он с распятия глядит.
Раз и ему не всё подвластно,
Душа воскресшая болит.
Ведь видит всех, кто лицемерит:
От президента до министра.
И в правду даже он не верит,
Раз наша власть – авантюристы.
Да, в нашей жизни плюсы есть,
Хоть больше минусов намного:
Что разворовано – не счесть
И неоткуда ждать подмогу.
Два шейха питерского кроя,
Играя с нами в плюрализм,
Меняются, у трона стоя,
Местами, позой – вот цинизм.
Они плевали на законы
И под себя меняют их.
Зады подставив под поклоны,
Ждут поцелуев остальных.
Кто поцелует крепче в зад,
Оставив от засоса след,
Того никак не сократят,
Партийный выдадут билет.
Есть у чиновников занятия:
С утра поклон, в обед – взасос.
А чтобы не было зачатия,
Оформит депутат запрос.
Как там народ в стране живёт?
Ведь это очень интересно.
Живёт… и водку с утра пьёт,
Нам на Руси с вождями тесно.
В Кремле подельники сидят
И точно уж не понимают,
Что есть в стране другой уклад,
Ведь денег в долг не занимают.
Но нам намного легче жить:
Свободно можно всех послать,
Дела любые отложить,
Ведь нам же нечего терять.
Что могут потерять рабы?
Возможность есть чужой овёс,
Большую скидку на гробы,
От жизни сволочной невроз.
Возможность впроголодь трудиться,
Напиться в выходной с утра,
В кошмаре ночи раствориться,
Расстаться с ангелом шутя.
Но почему народ безмолвно
Берёт верёвку, режет вены
И сводит счёты хладнокровно
С надеждой, с верой в перемены?
А может быть петлю пора
Накинуть на чужую шею.
Чтоб с плеч свалилась та гора,
С которой жить всё тяжелее.
Тогда быть может кровососы,
Что подменили государство,
Не будут задавать вопросы
И прекратят от страха барство?
А если затянуть петлю,
Тогда не смогут больше красть,
Да подсадить на коноплю,
Чтоб испытали всю напасть.
А что украли – съесть заставить:
Купюры, золото, шмотьё.
Чтоб с унитаза не слезали,
Схватив в отчаянии ружье.
Чтоб чувство страха испытали
Не от тюрьмы, а от свинца,
Который в глотки заливали,
И слова «вор» - на пол-лица.
Сажать на кол, четвертовать,
Но так, чтоб продолжали жить.
Как раньше чтоб рукоплескать
Заставить снова повторить.
А может лучше попросить
Отца народов к нам вернуться.
Уж он сумеет с них спросить:
Враз все родные отвернутся.
Айфон, часы за миллион,
Корпоративные гулянки -
Забудут вмиг, как страшный сон,
Из замков побегут в землянки.
Всех, кто сегодня у «руля»,
Объявят вновь «Врагом народа».
Один, спасаясь из Кремля,
Надевши платье мимоходом,
Сбежать захочет, как Керенский.
Но тот – успешный адвокат,
Вальс танцевал прекрасно венский,
А наш – болтливый дилетант.
Невыездной и за границу:
Учебник до сих пор не сдал.
Кошмар ему пусть вечно снится,
Как всем проблемы создавал.
Зато другой уйдет красиво,
Оставив «с носом» вновь страну,
Расставшись с властью неучтиво,
Но вспоминая Сатану.
Их путь закончится бесславно,
Но будем долго вспоминать,
Как жил «тандем» самодержавно
И с болью в сердце проклинать.
МИФ, 15.12.15г.