Четырнадцатое стихотворение летит в помойку,
Хотя и прошлым тем тринадцати ты рада не была.
А вообще ты их читала?Ты правду мне сейчас открой-ка,
Постой, не надо правды, правда мне твоя — как удила.
А если честно, ты прости, тебя я очень ненавижу:
Ты причинила столько боли мне, а я её впитал.
Я сплю в огромной ванне прямо из картавого Парижа,
Во снах я вижу сине-белого беззубого кита.
Я в глотку рыбе мчусь уверенно, меня он пожирает,
И я варюсь в его желудке, в тёмно-красном кипятке,
Где каждый миллиметр подобен аду, но отнюдь не раю,
Где злость расположилось даже в самом мирном уголке.
Порой бывает думаю (я вынужден тебе признаться),
Что стоит мне тебя принять за ту, что в сердце навсегда,
И пусть я нежный, пусть порой чрезмерный я бываю плакса,
И пусть мы не подходим друг для друга — это не беда.
Но отпустить тебя из жизни мне как будто не под силу,
Мне всё равно — любить иль ненавидеть, вот в чём истина,
Но только мне забить — подобно смерти и невыносимо,
И что же я решил? Я подчиню эквилибристику.
Май дарлинг, оставайся в сердце, что беречь так обещала,
Мне только бы вдохнуть тот запах от твоих волос бы вновь,
Мне прикоснуться бы к щеке, мне только бы, прошу, пощады,
Но я стою на поле и гадаю. Ненависть? Любовь?