Мы были живые, и любовь жива….
Хоть обещали не любить до лучших…
Полевка, т.е. подвижная жена.
Молва звала нас и сгущались тучи...
Над нами, что на пике языка.
Вас бросят, злобно нам твердил народ.
Не по закону это, не по чести.
Позорите вы наш восточный фронт.
А после… все равно, уйдёт к невесте…
А вас никто уж в жены не возьмет…
Но не бросали, вопреки всему…
Война лишь чувства болью забирала.
Поэтому лишь сердцу, не уму
Мы подчинялись… Время было мало.
И я, отчаянно в блиндаж пришла к нему.
Мороз пронзал и ноги, и глаза.
Февраль кричал и вихри не пускали.
Он ничего, по сути, не сказал.
К себе прижал, о большем не мечтали.
Смотрел в мои опухшие глаза.
- Любавушка, но как же ты дошла?!
Стряхнула оцепь: «Как? Обыкновенно!»
- С ума, в военном вихре я сошла.
И рассеялась горестно и нервно.
К губам припала и печаль прошла.
На утро…: «Любка, пОготь провожу»!
В ответ: «Не надо! Слышишь! Не желаю»!
-Народ и так гудит и я их не сужу!
-Голубка, душка, я ведь понимаю!
Но день настанет – я их престыжу…
Он держит руку и не отпускает…
И вместе с ним в мороз я выхожу.
В рассветном солнце снег немного тает.
И сквозь прищур на поле я гляжу..
Повсюду «Мины… мины…»,- сердце замирает!
Вчера к нему по минам и в дыму
Я шла, и чудо знаете, дошла ведь!
Так, подчиняясь сердцу, не уму,
Там, где в огне теряют память
Я обрела опору и судьбу.