Тощие, упрямые косицы,
Кепка и очки, чтоб скрыть слезу.
А в глазах - злость молодой волчицы:
"Сунешься, зубами загрызу!"
На спине потёртая джинсовка
И, видавший виды, рюкзачок.
И сияет очень уж неловко
На скуле недавний синячок.
Билась в кровь всегда и с кем попало,
На районе знали её нрав.
Первой никогда не нападала,
Доставалось тем, кто был неправ.
Бывшую детдомовку все знали.
И в глаза, и за глаза её:
"Эй, волчица!", - часто окликали,
А она привыкла, ничего.
Но зато - её любили дети,
Голуби, собаки, прочий люд.
Первым всем совала по конфете,
А вторые знали - не побьют.
Пёс бездомный - умный, осторожный,
Вылинявший будто аксакал.
Был сторожевым, а нынче брошен,
Из людей, волчицу признавал.
Странной они выглядели парой,
Люди оборачивались вслед.
Впереди шёл пёс - помятый, старый,
А за ним пацанка в двадцать лет.
Вскоре город знал, что не хватает
Им вот только - пистолет "ТТ".
Пёс, хоть старый, службу свою знает.
А волчица знала каратэ.
Вниз пошла статистика разбоев,
На районе стало благодать!..
Тех, залётных, было только двое.
И они умели нападать.
Сзади. Подло. Не сгруппировалась,
И команду не успела дать.
Нож воткнулся... Тихо закачалась
Над лицом оскаленная пасть.
Он пытался отомстить, вертелся.
Одному он горло прокусил.
И, загрыз бы!.. Нож пришёлся в сердце.
И подняться не хватило сил.
Имени и клички их не знали.
Почему не знали, не вопрос.
Так они вдвоём и умирали -
"Эй, волчица!" и дворовый пёс.