Юрка проснулся с мыслью, что вот он такой «паршивец», как говорит ему папка, опять останется голодным и не позавтракает дома, лишь бы не слушать все, что о нем думает его отец.
Мамка тоже вечно не довольная им, то не так, то это и слова – то какие выдумывает: «иждивенец», «нахлебыш», вчера вообще сказала: « дрянь такая», а он то, что?
Он просто задержался после школы немного, попинал мяч с ребятами.
Но ничего, сейчас пойдет в школу и напьется там от пуза компота, теть Лена, повариха, жалеет его, наливает лишнюю порция компота и супа, нежно, нежно гладит по голове, приговаривая: «Горемычный» ты мой, слово было не знакомо Юрке, но он чувствовал, что его здесь любят.
Юрка ходил в школу с удовольствием, он налету схватывал задачки, и, как говаривала Марья Ильинична: «Щелкал их, как семечки». Это сравнение ему нравилось.
Любил он знатно семечки, такие масляные, еще горячие, сразу со сковородки, обжигал ими язык, пальцы, но не мог устоять перед ароматом, бабушка смеялась над ним, а потом смешно обдувала пальцы и мазала их сметаной, что-то приговаривая, боль отступала и они усаживались на крыльце бабушкиного дома и говорили обо всем на свете.
Он с удовольствием проваливался в эти воспоминания, там было уютно и тепло.
Бабушка ушла, когда Юрке исполнилось 8 лет, и сколько он себя не вспоминал, счастливее, чем тогда, он и не был.
Уроки закончились и он помчался домой, чтобы прийти вовремя, влетел домой, разулся, закинул рюкзак в комнату и пошел мыть руки. Мама была дома, странно, подумал Юрка, она же сегодня на дневной смене.
Мать была угрюма, процедив сквозь зубы приветствие сыну, позвала его для разговора, Юрка тяжело вздохнул и понял, что опять будут ругать.
А ведь когда-то мама была добрая, мягкая и даже гуляла с Юркой по лесу, рассказывая, про грибы, деревья, птиц. Он скучал по тем временам и по той маме.
Прошел, сел за стол на кухне, опустив куцые плечи, мать долго ругалась, что опять он читает вечером, сжигая львиную долю света, не бережет школьную форму и вообще она устала от него.
Как? Как она устала от него? И что же теперь с ним будет?
Он давно привык к скандалам, но эти слова слышит впервые.
Он вглядывался в ее лицо, пытаясь уловить мимику и понять, что она шутит, но она была серьезна.
Юрка испугался ни на шутку, он был готов отказаться от книг, ходить в одной и той же форме много лет, терпеть скандалы, и наказание ремнем, те, что устраивал отец, но неужели они его отдадут в детский дом? Как это устала?
Слезы хлынули из глаз, текли предательским ручьем, он размазывал их по лицу, хлюпал носом и, как мантру, повторял: «Не хочу, не хочу, не хочу, лучше убейте".
Мать начала кричать еще пуще,увидев слёзы и... ударила,так сильно,звонко,зло,как-будто это был не ее сын,не ее такой родной,маленький человечек.
Юрка вскочил,посмотрел на мать глазами полными слез и так серьезно сказал: "Мне больно, мамочка, больно! Как же ты, не понимаешь,я - живой!»
И рванул с места...