У него есть жена и дети, о них он пока не знает.
У него есть маяк и море, и дом, и дрова в сарае.
У него есть ещё амнезия, но в остальном здоров.
Сам, говорит, себя спрашиваю, кто же таков.
Мы расставляем фигуры: белую с черной рати.
Он говорит: офицеров стараюсь совсем не менять.
В окна глядим, и ходим под лампою в сорок ватт.
Он выпивает рюмку, и ставит слоном мне мат.
Он на посту, он трёт линзу. Он наблюдает даль,
разницу горизонтов. - Шторма не будет, жаль, -
он говорит, и смеётся, отвоевавший ротный, -
между землёй и небом это неважно кто ты.