Полночь. Пять петухов прокукарекали Пал Палычу подъёмную песенку "Проснись, пахан победоносный!". Пахан постучал пятернёй по полу. Послышался писк полёвки. "Погань", - пробормотал Пал Палыч, передавив презренной пищухе пальцем позвоночник. "Прикиньте, пожалуйста, персональные последствия", - простодушно предупредил пахан. Перепугались петухи, покончили постыдное прошлое: порвали последний презерватив перуанского производства. "Подкоп поведём под парашей, потом под пропускным пунктом... - привет, пальмы!", - планировал Пал Палыч. Прекрасные помыслы пахана перебила петушиная песня "Панама". "Потише! Про побег подумываю!" - прикрикнул пахан.
Прошло полчаса. Плоским предметом, подобным плугу, петухи поочерёдно правили проход под Панамский перешеек. Плуг предательски полоснул по потерянной посреди пемзяной пустоши пилораме. "Понаставили препятствий, працсивные", - прошипел передовой петух, поранив пятку пилой.
Проломились! Прощайте, пайка, параша! Приминая первые подснежники, пролезли по пригорку, поднялись, приосанились. Пахан почесал переносицу, поднял припрятанный "парабеллум": пиф-паф - поотстреливал петухам "помидоры". Процедив: "Перебьётесь, педики"... - проснулся.
Полдень. Похмелье. Прямо перед Пал Палычем пестрела птицеферма, постылая после пятидесятилетнего проживания по-соседски. Пели петухи...
Опубликовано в газете "Городок", №7(150), 17 февраля 1999 г.