День прощался со мной розовеющей далью,
Фиолетовым сном и багряной печалью.
А народ веселился. Не ведал он, что ли,
Что кровавый закат и ему станет болью?
Свод, затянутый в пламя горел и метался,
Тайной лунных очей до земли растворялся.
Уходила звезда и, безгласно сгорая,
Вмиг душа опустела и стала другая.
Уходя - уходи, сожалея стократно.
Только солнцу дано возвращаться обратно.