Лён очей полинял от стираний достаточных ситца,
Да и кудри, что мел, постаралась злодейка – зима,
Разве можно тебе так в меня беспросветно влюбиться,
Да ещё, как тогда, в первый раз, Боже мой, без ума.
Милой девочки стан, ты мне люб до дрожания кожи,
А твои локотки я готов целовать и во сне,
Знаю, кони, коль мчат, удержать их не смогут ни вожжи,
Ни узды удила, ни трава на лугу по весне.
Мне бы молча уйти, но глаза-то, глаза голубые,
Отражение тех, где виднелась небесная даль,
Позволяли любить, но как дочь иль цветы полевые,
В коих мы возлежав, лишь касались руками, а жаль!