Как это клёво - взирать на всё с высоты
птичьего пофигистичнейшего полёта.
У моего маяка стены пусты,
окон глазницы распахнуты.
Нет заботы
больше палить огни сквозь кромешность тьмы,
мнимой сиреной путника завлекая.
Небо нависло. И, замерев, холмы,
слушают тишину.
За пределы края
ветер разворошит муары надежд -
мне их уже не надо. Теперь не надо.
Ветер свиреп беспощадно и нежно свеж,
он знает больше, чем то, в чём сознаться рада.
Знает, но, справедливый, опять молчит.
С ним хорошо: он невидим, и не одна я.
...главное, чтоб не пришлось передать ключи:
я никому этой доли не пожелаю.