Чарльз Буковски
этим вечером всё как-то не очень
ну, снова сижу я
здесь
слушая старые добрые
песни
опять,
ощущая жалость,
хорошую
старомодную
жалость,
когда слёзы
совсем не так
появляются.
ладно.
я ещё немного послушаю.
разум может
употребить сказочный
объём
памяти,
как ночь складывающаяся
в следующую
ночь,
как зажжённая
другая сигара,
какой ужас
может ощутить
слезливый
когда старые
песни следуют
одна за
другой,
вспоминаются
лица,
юные лица,
как свежие
ломтики
яблока,
теперь они уже
умерли,
почти все из
них
умерли.
выглядевшие
прекрасными и
выглядевшие
мужественными,
ушли.
сижу здесь
позволяя моим
лучшим чувствам
быть растворёнными
меланхолией,
старик,
всё вспоминающий
снова,
глядя всё время то вверх
то вниз воображаемого бара
заполненного пустыми барными
стульями,
размышляя о том парне
с бешеными
красными
глазами
что сидел там
заливая их снова
всё сильней и сильней и
сильней,
позволяя нелепости
всё начинать
по новой.
мы
придурки навечно.
одураченные
навсегда.
с удовольствием.
прямо сейчас.
from "Open All Night"
14.08.19
it's slow tonight
well, here I sit
again
listening to the good old
songs
again,
feeling sorry,
the good
old-fashioned
sorry
where the tears
don’t quite
arrive.
fine.
I listen some more.
the mind can
consume magical
amounts of
memory
as night folds
into further
night,
as another cigar
is lit,
how awful
maudlin it can
get
as old
songs follow
each
other,
faces are
remembered,
young faces,
like new slices of an
apple,
they are dead
now,
almost all of
them
dead
now.
the seeming
beautiful and
the seeming
brave,
gone.
sitting here
allowing my
better senses
to be diluted by
melancholy,
an old
man,
remembering
again,
looking all up and
down the imaginary bar
full of empty bar
stools,
thinking of that
kid with the wild
red
eyes
who sat there
pouring them
down and down
and down
again
to the point of
imbecility,
now remembering,
listening
again,
allowing the foolishness
to enter
again.
we are all
fools forever.
fooled
forever.
gladly.
now.