А как у Николая Рубцова отношения со временем? С вечным и сиюминутным, с прошлым и настоящим?
Вот тут-то временные прилагательные и причастия вопиют сами за себя! Они кладут на лопатки всё остальное. Можно без сомнения сказать: слова «времени» – ключевые слова поэзии Николай Рубцова, особенность его поэтического сознания. И если пристально и непредвзято вглядеться в строчки его стихотворений, то мы ощутим себя во внешне опустошённом, покинутом мире, но внутренне наполненном «гласом веков».
Зачарованность, заворожённость прошлым определяют поэтическое сознание поэта.
«Видения на холме», «Старая дорога», «Ферапонтово», «Душа хранит», «Осенние этюды», «Я буду скакать по холмам задремавшей отчизны», «Сосен шум», «Журавли»… Эти и многие другие стихотворения поэтизируют прежде всего одухотворённую старину, отрадную заброшенность, вечность… Приметы современности гаснут, даже если, казалось бы, внешне поэт видит настоящее! Я назвал эту его черту как-то «пиитической одушевлённостью забвения».
Понимаю некоторое недоверие моим словам. Хорошо. Давайте обратимся к его, без всякого сомнения, шедевру «Старая дорога».
Всё облака над ней,
всё облака...
В пыли веков мгновенны и незримы,
Идут по ней, как прежде, пилигримы,
И машет им прощальная рука...
Навстречу им — июльские деньки
Идут в нетленной синенькой рубашке,
По сторонам—качаются ромашки,
И зной звенит во все свои звонки,
И в тень зовут росистые леса...
Как царь любил богатые чертоги,
Так полюбил я древние дороги
И голубые
вечности глаза!
То полусгнивший встретится овин,
То хуторок с позеленевшей крышей,
Где дремлет пыль и обитают мыши
Да нелюдимый филин — властелин.
То по холмам, как три богатыря,
Ещё порой проскачут верховые,
И снова—глушь, забывчивость, заря,
Всё пыль, всё пыль, да знаки верстовые...
Здесь каждый славен —
мёртвый и живой!
И оттого, в любви своей не каясь,
Душа, как лист, звенит, перекликаясь
Со всей звенящей солнечной листвой,
Перекликаясь с теми, кто прошёл,
Перекликаясь с теми, кто проходит...
Здесь русский дух в веках произошёл,
И ничего на ней не происходит.
Но этот дух пойдёт через века!
И пусть травой покроется дорога,
И пусть над ней, печальные немного,
Плывут, плывут, как прежде, облака...
Выделим в нём приметы времени: «пыль веков», «голубые вечности глаза», «древние дороги», «полусгнивший овин», «дремлет пыль», «позеленевшая крыша», «знаки верстовые», «глушь, забывчивость», «мгновенны и незримы», «пройдёт через века», «травой покроется дорога»…
Что в «Старой дороге» явлено живого? Сегодняшнего? «…то по холмам, как три богатыря, ещё порой проскачут верховые…». Это скорее вестники прошлого, чем явление настоящего. Эпическое – богатыри! По сути, пейзаж его стихотворений безлюден. Прошедшие и проходящие – в сознании поэта! Пилигримы, растворяющиеся в вечности.
«И радость вдруг заволновалась в его душе… Прошлое… связано с настоящим непрерывною цепью событий, вытекавших одно из другого. И ему казалось, что он только что видел оба конца этой цепи… и невыразимо сладкое ожидание счастья овладело им мало-помалу, и жизнь казалась ему восхитительной, чудесной и полной смысла».
Кажется, Чехов отослал эти слова из рассказа "Студент" не только Ивану Великопольскому, но и… Николай Рубцову. У поэта – «отрадная заброшенность»! Отрада – тихая радость, глубокая, сокровенная…
(продолжение следует)