Я может, стал совсем слепым,
А может просто близоруким,
Я жизнь беру к себе на руки,
А смерть, как будто на поруки,
Глотая чёрный едкий дым
От папирос, горю от скуки.
Я, как рассада на окне,
Тянусь, но корни не пускаю,
Совсем один хожу по краю,
Ищу спасения в вине,
А не найдя, в любовь играю.
Я помню отсвет нулевых,
Но от десятых жду немного,
Они совсем не верят в Бога,
Их жизнь скупа и однобока,
Я сам ослеп в миру слепых.
Куда девалась нелюбовь,
Куда девались не до чувства,
Эпоха бьёт не в глаз так в бровь,
Не в силах выпустить нам кровь,
Она сгорает от распутства.
Мы отщепенцы от страны,
Мы все изгои, пилигримы,
Мы так ранимы и гонимы,
В миру дешёвой пантомимы,
Мы все нашили галуны.
Неужто власти не могли,
Найти идею для народа,
Опять какая-то свобода,
Но в ней совсем не стало брода,
И неба мало и земли.
Какие к чёрту времена,
Бывали разные эпохи,
Но нас погубят вши и блохи,
А не священная война.
И пусть эпоха ест с ножа,
Я ем по правилам науки,
Ведь жизнь лишь тем и хороша,
Что можно жрать и пить со скуки.