Солнечный луч просвечивает
Сквозь трепещущие листья винограда,
А за ними- мохнатые полукружия гор,
А еще дальше- хребет Кара-Дага.
Очерченный резко, застывший в движении,
Причудливым силуэтом устремляясь в высь,
Разграниченный на свет и тени,
Вулкан вздыхает,- оглянись!
Всё здесь пронизано седыми легендами,
Помишь, как девчонкой, затаив дыхание,
В окружении сестёр, полыни и камня
Оживало древнее повествование:
х х х
У подножия огромадной горы,
В долине цветущего винограда,
Расположилась деревушка Отузы,
Угнетаемая соседством великана.
Раз в году одноглазое чудище
Требовало непостижимую дань- деву.
На рассвете оставляли её, плачущую,
Привязав к одинокому дереву.
Великан-Людоед, насытившись,
Убирался с глаз долой в своё логово.
Вот уж год к страшном часу близится,
Кому из красавиц смерть уготована?!
Осень зашелестела страдальчески,
Месяц свадеб всё приближается.
И одну из невест с почестями,
Но отдадут Людоеду, плач- не сжалится.
Но сыскался храбрец, ясный молодец,
Запротивился он року бесчестному.
Ужаснулся, что жребий может ведь
Пасть на красавицу Эльбис, его невесту.
Стал скликать он народ, подбадривать,
Что ж мы разом неужто не сдюжим,
Великана обступим и стрелами
Забросаем. Так свободу добудем.
Посмеялись лишь над ним, молодо-зелено,
Куда нам с Великаном тягаться-одумайся.
Что ему, громадине, наши копья и стрелы.
Только гнев навлечем окаянного чудища.
Но не сдался храбрец. В одиночестве
Он отправился к чёрному логову.
На вершине лишь обернулся,- как хочется
Вызволить край родной. Добыть свободу.
Вот присел он на камень, полну грудь вдохнул,
Горной свежестью весь наполнился.
О любимой Эльбис песнь затянул,
Так, что эхом та песнь по горам разносится.
Пел о птичке своей, что весенней порой
Прилетает к оконцу желанному:
"Птичку счастья руками ты только не тронь,
Не спугни ты её, ненаглядную.
Лишь глазами поймать позволяет она,
Так пошире раскрой их, дивясь.
Как же, право, чудесна любовь моя,
Проникая на уста и с сердцем роднясь..."
Так старуха-гречанка поучала юнца,
Как добыть чудо-чудное, несравненное,-
Птичка счастья к тебе прилетит сама,
Лишь открой ей пошире окошко заветное.
Песнь затихла, отдаленно звуча меж гор,
По холмам разносясь и далям.
Но внезапно грянул хохот,- он,
Великан, привалился к скале, рядом.
-Славно песню поёшь,- молвит рыком одним,-
Я желал бы ту птичку увидеть,
И любовь, что так дивно и звучно манит,
Поселить в своем сердце, принудить.
-Что ж, - наш хитрец-молодец не сплошал,-
Завтра поутру приведу я деву,
Лишь она посылает любовь, как дар.
Помни, глазом лови её смело.
Воротясь в край родной, рассказал он Эльбис,
Как чудовище одолеть они смогут.
И поутру, лишь возник золоченый солнца диск,
Поспешили вдвоём в путь-дорогу.
Вот на место пришли, Великан тут как тут.
- Где ж обещанное счастье, - вопрошает.
Храбрый юноша на Эльбис указал:
- Птичку-мечту эта девушка с песней на волю пускает.
И Эльбис, красотою затмив рассвет,
Наполняя звенящие скалы напевом,
Затянула песнь, за куплетом куплет,
Амазонкой выхватив лук и стрелы.
-Так пошире открой свой единственный глаз,
Птичку счастья лови,- стрела засвистела.
С диким рёвом великан головою затряс,
Силясь слепо поймать ту, что пела.
Грохот, вой потрясли ущелье меж скал,
Великан бессильно сорвалс я с утёса.
Задрожала земля, извергая пожар.
Море у берегов закипело, ураган разнёсся.
Лишь под утро всё стихло. Волны,чуть шелестя,
Пробегали накатом, искрясь и играя.
А по кромке морской шли не спеша,
Взявшись за руки, гордые, он и она...
Удивительный вид открывался им,-
Две каменные фигуры на границе неба
Величественно и гордо к морю шли,
Словно это король и королева.
А вдоль всего берега, алея рассветом,
В волне и пене множа блики,
Россыпью, переливаясь и играя светом,
Сияли камни любви,- сердолики.
х х х
Так вулкан мне вздохнул и напомнил те дни,
Что из детских моих далей,
Как мы с сёстрами на вершине горы, в тиши,
И одна из нас эту легенду читает.
Птичка счастья ко мне прилетела сама,
И легенда об этом напоминает.
Виноградная ветвь прошептала,- да!
Солнце высветило листву. Утро сияет.