Её ещё и нет..
А жжёт в груди,
Осколок,
лопнувшего от напряжения,
третьего месяца,
тридцать третьего лета,
в котором, не было:
Ни одного рассвета,
Ни одного куплета.
В котором,
ветер в волосах,
охрип и стих..
В котором,
полный ожиданий, сон,
сник..
И уступил место
конфетно-вафельной,
и вовсе не букетной,
диете, в строгой комнате,
разнузданного отчаяния.
В черноте,
писчим листам,
в комнатной полумгле -
старая, на столе,
не справляется.
Коротит.
Так же как и лето,
не справляется,
с ускоряющейся стрелкой,
на запястье, неизбежно взрослеющего существования одной, надеящейся на свою исключительность единицы.
Спешит.
Напряженние внутри вывалившегося живота,
беременнеющего все большими и большими идеями,
которым, возможно,
так и не представиться возможности родиться..
Внутриутробно погребенными, им,
и мне, пережив нероженных,
памятником будет немой упрёк:
"а ведь могла..".
Изпепеление дало,
бы нам, быть может,
Небывалую свободу,
Друг от друга,
И себя от себя..
Быть может..
Быть может..
А может и ну его!? Ну его - всё!
Может кесарево и жизнь?!
Может слабые, недоношенные,
Они выживут и без меня,
Может кто пригреет.
Может.. только так себе
Кукушка из меня.
Жадность, тяжкость,
Заперла опять, сама себя.
Её ещё и нет,
сырой, промозглой,
но..
осколок
лета..
меткий.
19.08.19