Между морем и сушей, в прибрежной твоей наготе,
В ожиданье фелюг из минувшего тысячелетья
Продолжается жизнь, и укромные мысли о тех
Двух часах, пережитых бессмысленно, без сожаленья
Опускаются к горлу, сжимая его домовым,
Ощущающим нежность твоей оглушительной боли.
Этот мир представлялся тебе совершенно другим,
И поэтому он никогда не сольется с тобою.
И таинственный вкус, и густой аромат миндаля
Остаются на теле, во рту и в приморском пространстве.
В обнажённых движеньях своё вожделенье творя,
Ты, как дверь в этом доме, сегодня распахнута настежь.
Ты вбираешь в себя это море и запах травы,
И идёшь по песку, одеваясь в укромные взгляды.
И закатное солнце, нагой поворот головы…
И прозрачное тело, которому вечером надо
Окунуться в тепло этих рук, как в последний прилив,
Оставаться без тонких одежд и без тонкой печали.
И в закате плывут облака полыхающих грив,
И спускается ночь ароматами свежего чая.