Не жду ничего…
удивления, кажется, тоже…
и плен восхищенья, увы,
наконец, отпустил.
И тот, кто холоп был,
и тот, кто был в роли вельможи,
сценический грех
и падения участь простил.
А как мы играли!
И как же нас путали роли!
Чего не желали,
всё то воплощалось верней.
А то, что нескромно
таили в сердечной неволе,
тем больше противилось,
чем призывали сильней.
Не зрителю знать,
для чего закулисные кущи,
законами жанра
не всяческий образ силён.
Неволя желанья
неволи разумного пуще,
и тот, кто был искренен,
тот оказался смешон.
Уже узнавая
игры утонченную радость,
совсем не желала
душевную боль усмирить.
Ум холоден стал,
овладела рассудком усталость,
и даже любовь
не сумеет его удивить.