Коней привязывали к гулким,
железным кольцам на столбах.
Туман висел. И этим утром
мерещилось, что мы в мирах
проснувшихся в каком-то новом
и невесомом бытии.
И пёс скрипел потухшей, мокрой
железной цепью у рябин.
И кони ржали глухо, влажно,
смотрели сквозь туман в глаза.
И к голенищам безшабашно
прикладывалась мурава.