Свинцовой ночи одеяло,
И стрелки тянут руки вверх,
За двери выставив усталость,
Сидит и щелкает хлебалом,
Пытаясь надавить на жалость,
Не слишком юный кавалер,
В разлом тектоники душевной,
Проник к девице молодой,
И падла действует на нервы,
Ей демонстрируя манеры,
Хоть парень свежести не первой,
И редко дружит с головой
Елеем омывая раны,
Из кожи лезет дурачок,
Перечитал видать романов,
Или не вышел из нирваны,
И зная только край диванный,
Картонным бряцает мечом,
А, что она? Она смеется,
Весьма забавен вид шута,
Смешить пока, что удается,
Но нить тонка, она порвется,
А, он себе не признается,
Что для девицы слишком стар,
Побит уже изрядно молью,
Его заношенный мундир,
Но дядя носится с любовью,
Слова мешая с полиролью,
Хоть и знаком с душевной болью,
И одиночеством в груди,
Как давят каменные стены,
Среди безликой пустоты,
Когда один сошел со сцены,
И зал пустой, и не оценен,
Дрожат и руки, и колени,
И пепел прошлого остыл,
Как быть? Когда уже на старте,
Занес копыта эпилог,
А, ты в сомнительном азарте,
Стремишься передернуть карты,
Отсрочить казнь, хотя б до завтра,
Ты не один, но одинок,
И снова просится на сцену,
Из клетки прошлого душа,
Шагал бы уж к обыкновенной,
Пусть и не слишком современной,
Хоть к верной топай, хоть к неверной,
А, эта слишком хороша,
Но, как слепой, а может глупый,
Или упрямый, как осел,
Я жду волнительной минуты,
И вечер жду, и день, и утро,
Чтоб снова ощущать "как будто",
У нас отыграно не все.
Любовь вне строгости науки,
Душа вне времени и тел,
Боюсь, как ладана разлуки,
И пишут смс- ки руки,
Но разум шепчет мне на ухо:
-" Ты слишком многого хотел".